– Теперь кровь мыть придется, – Слава перехватил руль, – а она, блять, очень плохо отмывается на морозе!
Внезапно сзади появились одиночные фары.
– Мотоциклисты, что ли? – успел высказать мою мысль Виталя.
– Бураны, или ещё какие снегоходы. – Пренебрежительно ответил Слава. – Городские, бля.
Они догнали нас, когда Слава притормозил, чтобы повернуть на проселочную дорогу к Старой Игирме. Раздался выстрел, заднее окошко осыпалось.
– Вот же суки. Ещё и стреляют. – Я высунул ружье в окошко, и выстрелил в ответ, целясь в фару. Перепутал курки, хотел картечью, получилось пулей. В ответ раздался выстрел, перед выстрелом Слава резко притормозил, я приложился лицом об заднюю дверь, чуть не сломал очки, ушиб нос и выронил ружье. Оно зацепилось ремнем за рукав, я вывернул кисть и смог подтянуть его к себе. Глаза от удара слезились. Второй рукой я смог затащить ружье в машину. Деревенские выстрелили ещё раз.
– Получайте суки, – я опять прицелился в фару и выстрелил дробью. Одна фара погасла, но вторая резко стала отставать.
– Не хотят в одиночку с нами бодаться ссыкуны, – удовлетворенно сказал Виталя, потом посмотрел на меня и добавил. – У тебя кровь идет.
– Да я знаю, – я вытер разбитый нос рукой и посмотрел на неё. Из него и правда сочилась кровь. – Знатно ударился. Хорошо хоть очки целые.
– Наташ, посмотри? У него шок по ходу, он не понимает, что у него КРОВЬ ИДЕТ.
Наталья обернулась, тихо ойкнула. – Слава, тормози, я пересяду назад. Потом меня в заложницы брать будешь.
Слава посмотрел на меня, выматерился и начал снижать скорость.
Я поправил очки, посмотрел вниз – кровь у меня не шла, кровь бежала.
Конец первой части.
В оформлении обложки использована художественная работа художника – иллюстратора Лаюшко Михаила. Права на использование обложки предоставлены художником Лаюшко Михаилом.