— Позже! Обсудим все после Храма.
Только в этот момент я заметила Тома, который быстро шел за нами.
«Ему-то что нужно? Хочет отговорить меня от скоропалительного брака?»
— Я провожу вас, — безапелляционно заявил он.
Встретившись с ним взглядом, я невольно напряглась. Старый друг смотрел на меня странно, будто не узнавал, словно я в чем-то его разочаровала или обидела.
У кареты мы остановились.
— Снежный, не возражаете, если я поговорю с вашей невестой?
Я думала, что Ирбис откажет. Но тот неожиданно кивнул, усадил меня вглубь кареты, ласково поцеловал в висок и заявил:
— Я за твоей сумкой. Надо снять оковы и обработать раны. Раз домой ты ехать отказываешься, придется заниматься лечением здесь.
— Хорошо, — несколько растерянно ответила ему и охнула, когда браслет особенно сильно задел раны.
Томас дождался, когда барс выйдет, и сел напротив.
Наступила тишина. Он смотрел на меня, я на него, и мы оба не знали, с чего начать. Его взгляд тревожил, заставлял чувствовать себя виноватой. Или, может, дело было в собственной совести, которая уже проснулась и настойчиво требовала рассказать Томасу правду о Киане.
— Как ты себя чувствуешь? — наконец тихо спросил он.
Это была хорошая тема для разговора. Безопасная.
— Жива. Думаю, в нашем случае это самое лучшее, что может быть. Спасибо тебе.
— За что?
— За то, что сказал Ирбису, где меня искать.
— Ты думаешь, что я знал, где находится логово теней? — спросил он и грустно улыбнулся.
— Я ни в чем тебя не обвиняю, — сразу же быстро заговорила я. — Честно. Наоборот, благодарна тебе. Спасибо, большое спасибо.
— Все дело в маячке, — перебил меня Том, и я замерла с открытым ртом, пытаясь понять, о чем он говорит сейчас.
— В каком маячке?
— В том, который я дал тебе на постоялом дворе. Именно с помощью него мы тебя и нашли. Слава богам, ты взяла его с собой. Он настроен не только на прием и передачу сообщений, но и на поиск объекта. Конечно, защита Дейры глушила сигнал, но нам удалось значительно сузить круг поисков.
— Маячок? — ахнула я и тут же виновато прошептала: — Прости. Прости меня. Я не должна была. Просто вы с ней так общались, как старые знакомые. Вот я и подумала…
— Я видел Киана, — смотря мне прямо в глаза, вновь перебил Том.
Большего говорить не требовалось. Я замерла, судорожно хватая ртом воздух, не в силах отвести взгляд.
«Он знает…»
— Видел? — только и смогла прошептать в ответ, чувствуя, как от страха бешено колотится сердце в груди.
И что теперь делать? Снова лгать? Нет, это не имеет смысла.
— Да. Я отвозил Быстрого домой, там и встретил. У тебя… отличный сын.
— Спасибо. Том… — собравшись с духом, прошептала: — Я хотела…
Даже не знаю, чего я хотела. Извиниться? Сомневаюсь, что меня можно было простить. Начать оправдываться? Это значит снова лгать.
— Ты ведь знала тогда, да?
Врать и отнекиваться я не стала. Уж если натворила дел, то надо за них отвечать. Наконец смогла отвести в сторону взгляд и тихо ответить:
— Да.
— И не сказала.
— Не сказала.
— Почему, Миа? Я имел право знать, что у меня есть сын. Он же так похож на меня.
Голубые глаза, русые кудряшки, ямочка на щеке и до боли знакомый жест, когда он рассеянно трет затылок.
— Очень похож, — согласилась я и сглотнула ком, который подступил к горлу.
— Почему ты мне не сказала о том, что беременна?
«Ох, Том, у меня было столько причин. И ни одна из них тебя не устроит».
— Ты собирался жениться и уехать в Долину, меня ждала должность у Верховного — выбрала я самые безопасные.
Но он все понял. Дернулся, недоверчиво глядя на меня такими знакомыми голубыми глазами.
— Ты хотела избавиться от него?
— Да, я собиралась делать аборт. Поэтому и решила ничего тебе не говорить. Не видела смысла взваливать этот крест еще и на тебя. Это была моя ошибка.
— Ошибка? Ты считаешь его ошибкой?
— Считала тогда. Дороже Киана у меня нет никого на свете.
— Но ты же не сделала аборт. И вместо того чтобы поговорить, сбежала, как последняя трусиха.
— Да, — и снова он был прав.
Но моя покорность и смирение его еще больше разозлили.
— Ты хоть понимаешь, что все могло сложиться иначе? Одно твое слово, лишь слово — и этой свадьбы не было бы. Не было бы Долины, Линды и всего остального. Я ведь любил тебя, Миа. Так любил, что готов был пойти против всего мира!
— Но я тебя не любила, — прошептала в ответ.