Взгляд девушки зацепился за настенные часы, и она разочарованно поджала пухлые губы — до полночи оставалось совсем мало времени… Обеспокоенно посмотрев на оранжевые языки пламени в каменном жерле, Гермиона наконец-то сделала внушительный глоток из удерживаемой в ладонях чашки, но она не стала сразу проглатывать наполнившую рот жидкость. Нет, она с наслаждением смаковала горьковатый напиток, давая каждому обостренному рецептору распробовать терпкий, немного сладковатый от одного кусочка сахара кофе. Наконец девушка позволила жидкости протолкнуться в напряженное горло, горячим потоком опаляя внутренности… Как же вкусно…
— Миссис Снейп, ваш колдомедик запрещает пить вам кофе, — тихий, с язвительными нотками голос за спиной заставил вздрогнуть и вжать голову в плечи, как провинившейся школьнице, которую застали за неподобающим занятием, но Гермиона быстро справилась с этим странным ощущением и, хитро прищурив глаза, развернулась к обладателю самого сексуального и красивого тембра на всем земном шаре. По крайней мере, для нее.
— А мы ему не скажем, — подмигнула девушка внимательно рассматривающему ее мужчине.
Опершись спиной о дверной косяк и скрестив на груди руки, Северус казался расслабленным, если бы не обеспокоенный, с искорками недовольства взгляд, прикованный к злосчастной чашке.
Одно неуловимое движение — и он отстранился от теплого дерева и направился прямиком к вздрогнувшей девушке.
— Как муж, потакающий любой твоей прихоти, я бы мог закрыть на это глаза, — негромко проговорил Снейп, прикасаясь к пахнущим кофе губам приветственным поцелуем, — но как твой врач… — сильные пальцы ловко разжали девичьи пальчики и перехватили чашку, отставляя ее на верхнюю полку камина, — … я не могу тебе этого позволить.
— Я один глоточек, — оправдываясь, призналась девушка, заправляя непослушную прядку за ухо. — Ты не представляешь, как я соскучилась по кофе за эти четыре месяца, — краснея, проговорила Гермиона.
— Потерпи, — Северус прижал к себе девушку одной рукой, а второй погладил небольшой, но неумолимо круглеющий день ото дня животик, — родная, в твоем положении очень нежелательно…
— Я знаю, — шепнула Гермиона и уткнулась носом в любимую ямку у основания крепкой шеи, вдыхая ставший родным аромат, — но я так волновалась, что тебя нет… и… не удержалась. От старых привычек тяжело избавиться, а я слишком привыкла успокаиваться при помощи кофе, — отстранившись, девушка с беспокойством заглянула во внимательные антрацитовые глаза, — Северус, почему ты так задержался? Тяжелый пациент?
— Нет, — отрицательно качнул головой мужчина, замечая, как дрогнула нижняя губа его молодой жены, и тут же пояснил, хитро улыбнувшись, — в черной бездне так и резвились маленькие бесенята, — просто пришлось потратить почти четыре часа и обойти несколько десятков магазинов Лондона, но я все-таки отыскал сок из тамаринда…
— Ой, Северус, — восторженно пискнула Гермиона, тут же возвращая себе праздничное настроение, — ты самый лучший муж на свете! Я уже потеряла всякую надежду найти его — все будто обезумили и смели его с полок! Ты…
— Тише-тише, — тепло улыбнулся Снейп, — предлагаю наполнить бокалы, иначе мы рискуем встретить Рождество без звона фужеров.
— Главное, что вместе, — хихикнула девушка, с восторгом наблюдая, как Северус наполняет бокалы оранжево-коричневой жидкостью.
Его действия оказались очень своевременными — две стрелки соединились на двенадцати часах, а куранты тут же приняли свой отсчет:
— Люблю тебя, — два тихих голоса сплелись воедино под мирное тиканье часов и звон встретившихся бокалов.
Отставив свой и перехватив опустевший фужер из расслабленных рук жены, Северус опустился в их любимое кресло и увлек за собой Гермиону, помогая той удобно устроиться у себя на коленях. Девушка с блаженной улыбкой уткнулась носом в любимую шею, забавно морщась, когда жесткие прядки щекотали чувствительное место над верхней губой. А мужчина прижался подбородком к каштановой макушке, баюкая в объятиях любимую женщину. Одна рука расположилась поперек нежной спины, а вторая с трепетом поглаживала округлившийся животик.
Снейп уже собирался перенести притихшую жену в спальню, думая, что Гермиона задремала, как вдруг тишину гостиной прорезал ее мелодичный голосок:
— Знаешь, а ведь мы так и не выяснили, почему ты оказался у меня год назад.
— А решение, что такова Судьба, тебя уже не устраивает? — хмыкнув, поинтересовался Северус, целуя девушку в висок.
— Устраивает, но все равно интересно, что произошло на самом деле… — упершись кулачками в крепкую грудь, отстраняясь, призналась Гермиона.
Снейп шумно выдохнул и вдруг смял любимые губы бешеным поцелуем — казалось, он боится, что больше не будет такой возможности, или… до сих пор не верит своему счастью. Отдышавшись, крепче прижав к себе притихшую девушку, он заговорил:
— Знаешь, почему после войны я выбрал профессию колдомедика? Нет, не потому что я мечтал спасать людей от различный хворей… Нет, просто я прекрасно понимал, что это именно та профессия, в которую можно будет уйти с головой. Только в Мунго можно сидеть на работе целый день, прикрываясь неотложными делами, и никто даже не подумает покрутить пальцем у виска. Ведь это так благородно — посвятить свою жизнь другим…
Гермиона теснее прижалась к мужу, пытаясь помочь тому собраться с мыслями и показать, что она его внимательно слушает.
— Я так и делал. Уходить было просто некуда — пустой дом совершенно не прельщал. На все праздники я ставил себе дежурства. И меня это устраивало, как и всех моих подчиненных. У них была возможность провести время со своими семьями, а у меня — не сойти с ума. Знаешь, когда все же приходилось ночевать в Тупике Прядильщиков, я ощущал себя все тем же угловатым, одиноким подростком-неудачником.
— Северус… ты лучший мужчина на свете… — шепнула девушка, перебивая его исповедь.
Снейп ласково поцеловал жену, умолкая…
— Но что же произошло? — интерес взял верх.
— В прошлом году произошел сбой в моей отработанной схеме, — усмехнулся Снейп и пояснил, — меня принудительно отправили в отпуск перед самым Рождеством. В рождественскую ночь я не знал, куда податься. Слоняться по улицам в поисках развлечений казалось уделом слабаков и неудачников, стены пустого дома давили, а стрелки неуклонно двигались к полночи. Надеясь, что алкоголь решит мои проблемы, я осушил целый стакан виски, но подействовало слабо — кроме неприятного горького привкуса ничего и не осталось… Безумно хотелось тепла и нормального общения. В тот момент мне казалось, что вся моя жизнь — это полоса неудач: да, на работе я добился успеха… в любом деле я всегда добиваюсь совершенства, потому что это зависит только от моей усидчивости, но вот в плане личной жизни… полный провал, а она нужна даже такому как я.
— Не говори так… — шепнула Гермиона и нежно поцеловала мужа в горбинку любимого носа.
— И вот когда куранты заканчивали свой бой, я, не понимая, что творю, схватил пригоршню летучего пороха и вошел в камин. Я ни на что не надеялся, думал, что или останусь на месте, или меня перенесет в какое-нибудь респектабельное заведение, но… бросив в камин порох, я озвучил свою мечту…
— И что ты загадал? — тихонько спросила Гермиона, уже догадываясь, каким будет ответ.
— Хочу встретить Рождество с человеком, которому я буду по-настоящему дорог…
Наверное, Вселенной было угодно направить… и соединить два трепещущих сердца, в жаркой глубине которых притаились одинаковые желания.