«Спокойнее, Грейнджер, спокойнее… — не на шутку испугавшись подобных мыслей, попыталась охладить свой пыл Гермиона, — ты же вроде трезвая!»
— Как вы сюда попали? — появившиеся в девичьем голосе хрипловатые нотки были единственным признаком ее смущения.
— Затрудняюсь ответить на ваш вопрос, — пожал плечами Северус, но все же продолжил: — Возможно, произошел сбой во время перемещения, и каменная сеть направила меня сюда…
— Но почему именно в мою квартиру?! — возмущение в звонком голосе было слишком натуральным.
— Да не волнуйтесь вы так, мисс Грейнджер, — холодно произнес Снейп. Его взгляд стал абсолютно непроницаемым. — Я уже ухожу, — мужчина тут же развернулся на каблуках своих строгих ботинок и направился к пылающему камину.
Гермиона заворожено смотрела на всплеск черных прядей из-за слишком резкого движения. И почему внутри все заскребло от обиды: она же не выгоняла его! Так почему он так стремится убраться отсюда?! Взгляд зацепился за так и не открытую бутылку шампанского и одинокий бокал, а затем метнулся к широкой спине удаляющегося мужчины. Теперь, когда Судьба подбросила девушке компанию, провести Рождественскую ночь в полном одиночестве казалось невероятно обидно. Поддавшись нелепому порыву, Гермиона тихо окликнула неожиданного гостя:
— Мистер Снейп, составьте мне компанию, — волна ледяного страха пробежалась вдоль позвоночника, скручивая все внутренности в тугой, болезненный узел: а вдруг он сейчас высмеет ее или откажет… или…
Северус замер, но не поспешил повернуться лицом к взволнованной девушке.
— Разумеется, если вы не сильно торопитесь, — добавила Гермиона севшим голосом, чувствуя, как бешено стучит сердце в груди. Отчего-то очень не хотелось, чтобы он уходил…
«Это все праздничная аура, — Грейнджер постаралась найти рациональное объяснение своему порыву. — Мне страшно оставаться одной».
Снейп по-прежнему молчал, и Гермионе стало не по себе. Горечь насыщала каждую клеточку тела, заставляя сердце сжаться в мучительном спазме. Взгляд девушки забегал по ворсу ковра, натыкаясь на начищенные мужские ботинки. Поджав губы, она посмотрела верх и встретилась с глазами, в черной бездне которых полыхали жаркие искры, названия которым Гермиона так и не успела подобрать.
— Вы не поможете мне ее открыть? — мило улыбнувшись, девушка потянулась к нетронутой бутылке.
Ответом ей стала едва уловимая усмешка. Северус не спеша направился к притихшей девушке, забирая у нее из рук шампанское. С искренним восхищением Гермиона следила за тем, как сильные пальцы ловко справляются с золотистой пробкой. Жилки на его руках напряглись, делая их еще более… сексуальными?
«Да что со мной не так?!» — не на шутку разволновалась Грейнджер.
Приглушенный хлопок заставил вздрогнуть и оторваться от созерцания мужских рук. Снейп выжидающе смотрел на Гермиону, и девушка подалась вперед, ставя на столик пустой бокал, до сих пор не выпущенный из ладони. Игристая жидкость с тихим всплеском наполнила два фужера. Миллионы малюсеньких пузырьков шипели вдоль прозрачных стенок, будто напоминая, что стоило бы поторопиться, иначе они рискуют улетучиться.
— Присаживайтесь, — Гермиона кивком указала на свободное кресло.
Северус плавно опустился на предложенное место, вальяжно откинувшись на мягкую спинку.
Изящные пальчики сомкнулись на высокой хрустальной ножке. Подняв бокал, Гермиона искренне улыбнулась, в открытую глядя на расслабленного мужчину.
— С Рождеством, мистер Снейп.
Северус медленно поднял свой бокал. С тихим звоном хрустальные грани соприкоснулись друг с другом.
— С Рождеством… — начал Снейп, но, неожиданно для самой себя, Гермиона перебила его:
— За исполнение самых сокровенных желаний, — прошептала девушка и… залпом осушила свой бокал.
Пенистый напиток незамедлительно ударил в нос, вынуждая Гермиону забавно сморщиться. Северус, не отрывая взгляда от девушки, спокойно расправился со своей порцией алкоголя.
— Не самый приятный напиток, — с ледяным спокойствием заметил Снейп, прокручивая опустевший бокал в своих невероятно красивых пальцах.
— Простите, другого нет, — призналась Грейнджер и, подавшись вперед, поставила свой бокал на стеклянную столешницу, ненавязчиво пододвигая его ближе к Снейпу. Вскинув бровь, Северус щедро наполнил бокалы новой порцией шампанского.
— А вы были на приеме в честь трехсотлетия со дня основания Министерства Магии? — первое, что пришло в голову. Почему-то сидеть в тишине казалось невероятно скучно.
— Был, — односложные ответы не особо располагали к беседе.
— Я тоже, — чувствуя себя последней идиоткой, пискнула Грейнджер.
— Знаю… — бархатный голос обволакивал, а антрацитовые колодцы утягивали на свое дно…
Разговор не клеился, но постепенно новые порции алкоголя делали свое дело. С каждым глотком беседа становилась более непринужденной, все чаще мужские губы складывались в кривоватую улыбку, а от стен гостиной отражался звонкий девичий смех. Снейп оказался отличным собеседником: интересным, остроумным, начитанным, не лишенным чувства юмора. Все его шутки были искрометными, заставляющими веселиться от души. При этом его лицо оставалось непроницаемым, разве что глаза полыхали задорным, юношеским огнем.
Возможно, им было суждено провести эту ночь за непринужденной дружеской беседой, если бы не нелепая случайность. Девичья кисть дернулась в тот момент, когда Гермиона пригубила очередной наполненный бокал. Холодная жидкость с негромким всплеском разлилась, насквозь пропитывая тончайшую нейлоновую ткань, оставляя после себя неприятное липкое ощущение. Холодные струйки потекли вниз по стройной ножке…
Ойкнув, Гермиона попыталась смахнуть излишки жидкости, когда внезапно почувствовала жаркую, крупную ладонь у себя на бедре. Задержав дыхание, Грейнджер так и не решилась поднять взгляд на нависшего над ней мужчину — в это мгновение девушка могла думать только о настойчивых пальцах, проходящихся вдоль кружевной резиночки, поглаживающих, ласкающих чувствительную плоть, скрытую чулком.
Подцепив кончиками пальцев нейлоновую ткань, Снейп решительно потянул ее вниз к судорожно стиснувшимся под этим натиском коленкам, оголяя бархатистую кожу девичьего бедра. Антрацитовые глаза внимательно вглядывались в раскрасневшееся личико, скрытое мягкими кудрями, пытаясь понять… позволено ли ему большее. Хочет ли она этого? Разрешит ли пойти дальше? Или…
Опираясь свободной рукой на подлокотник, пока вторая ладонь все еще ласково скользила вдоль совершенной ножки, Снейп склонился ниже — так, что каштановые кучеряшки всколыхнулись под его тяжелым, рваным дыханием. В низу живота все мучительно ныло, напрягшийся, налившийся кровью член болезненно терся о хлопковую ткань внезапно ставших неприлично тесными трусов и брюк. Горячие, сухие губы коснулись румяной щечки, и девушка, вздрогнув, увернулась от этой ласки, по-прежнему не отрывая взгляда от своих коленей.
Гермиона сама не понимала, что с ней происходит. С одной стороны, руки так и чесались с треском врезать по самонадеянной физиономии нахала, решившего, что ему все позволено, но с другой… сотни мурашек от легких касаний упругих, настойчивых пальцев разбегались по всему телу, оставляя после себя мучительно приятное тепло, заставляющее каждый нерв напряженного, возбужденного тела жаждать грубого, страстного контакта с этими восхитительными, знающими свое дело ладонями. А там… в центре ее женской сущности все тянуло и скручивалось от свербящего, пылающего желания, которому совершенно не хотелось сопротивляться.