Скайкар, набирая высоту, плавно поднялся в воздух, унося все дальше от величественных небоскребов Ньюстоуна задумчивого мужчину с разбитым сердцем и счастливого пса, который дождался своего часа. Как и все собаки на свете, Арчи любил путешествовать, а летать на беспилотнике с огромными окнами в пол особенно. Когда еще с таким удовольствием можно облаять стаю пролетающих по соседству птиц, да еще и обогнать их? Или погрузиться с раскрытой пастью в густые облака, представляя, что это сладкая вата, которую так любят Энни и Френни? Или слизать с окна заблудившуюся внутри кабины букашку, с любопытством изучая эту мелкую гадость на вкус?
«Жаль, у хозяина не такой длинный язык и он не умеет облизывать стекла, иначе не сидел бы сейчас такой грустный», ‒ заключил Арчи, уткнувшись холодным носом в неподвижную ладонь Томаса.
Глава 5 Томас. Дитя леса
Когда изящный жемчужно-белый скайкар с логотипом Ньюстоуна спускался на зеленую лужайку у дома, затерянного посреди гор и величавого смешанного леса, симпатичный стройный юноша лет восемнадцати в бейсболке и яркой оранжевой футболке уже встречал на посадочной площадке долгожданных гостей.
‒ Привет. Как дела Дарвин? ‒ поинтересовался Томас у робота-компаньона, который много лет содержал в порядке горный домик и на правах ассистента помогал ему в лаборатории.
Синеглазый Дар вытащил ладони из карманов джинсов и ответил на рукопожатие.
‒ Привет, Том! Все отлично. С возвращением, Арчи, ‒ расплылся парень в радушной улыбке и присел на корточки, позволив перевозбужденному псу обнюхать и облизать себя с ног до головы, при этом задорно смеясь и ласково поглаживая четвероногого друга по холке.
Модели выпуска две тысячи сто второго года обладали особой эмоциональностью. В начале века разразилась настоящая гонка, целью которой было создать искусственный интеллект, неотличимый от настоящего. Изобретатели во всем мире негласно соревновались между собой, дополняя свои проекты все новыми и новыми возможностями. Такие роботы могли обучаться, распознавать эмоции, искренне сопереживать, есть, пить, плакать, испытывать душевную и физическую боль и даже закатывать истерики.
Они уже давно не походили на глупые железяки, напичканные информацией. Наблюдая за окружающими, роботы получали свой собственный опыт и делали выводы. В итоге, обладая уникальным мироощущением, они задавались вопросами: «Кто я? И каким хочу быть?». Дарвин хотел быть хорошим другом, а еще стать ученым, таким же как Томас, которому его и подарили после смерти родителей, пытаясь хоть как-то отвлечь и заинтересовать замкнутого подростка.
Над телами таких роботов тоже постарались: их движения стали невероятно естественными и плавными, искусственная кожа, прорисованная до расширенных пор на носу и украшенная едва заметными волосками во всех необходимых местах, имела еще и равномерный подогрев. А такой живой мимикой не обладал и сам Том, и даже часто ловил себя на мысли, что рядом с вечно молодым, энергичным и эмоциональным Даром, на робота больше смахивает он сам.
Пока два шалопая продолжали задорно гонять друг друга по поляне, Томас достал из скайкара сумку со своими немногочисленными вещами и прошел в дом. Едва отворив по старинке тяжелую дубовую дверь, придерживая ее за ручку, мужчина блаженно прикрыл глаза.
У Дарвина имелось много талантов и всяких прекрасных навыков, но лучшим из них Томас несомненно считал его умение варить кофе. Пока мужчина, задумавшись, держал открытой дверь, рядом с ним, все так же веселясь, внутрь помещения прошмыгнули Арчи и Дар.
Этот дом, построенный еще дедом, в честь которого Томаса и назвали, любили все без исключения представители семейства Донахью. Когда-то здесь очень нравилось и Агате. И дело не только в живописных местах и пылающих по осени склонах, усыпанных сахарными кленами, или в обилии хвойных деревьев, наполняющих воздух кружащими голову фитонцидами. Горный домик был пропитан историей и любовью, которая сочилась с каждой фотографии на стене и согревала теплом вместе с треском дров из камина. Всякий раз, возвращаясь сюда, Томас ощущал особое умиротворение. И сейчас, наливая в чашку горячий ароматный кофе, вдруг ощутил, что и на душе стало не так пусто и холодно.
‒ Спасибо, Дарвин, ты настоящий друг, ‒ подмигнул довольному роботу Томас.
‒ Всегда рад помочь, Том, ‒ счастливо улыбнулся юноша, услышав заветные слова. – Чем сегодня займемся?