- Либо очень большую угрозу для всего живого, - заметила капитан, не спуская с адмирала взора. - Настолько, что единственные соображающие люди в нашей компании это аборигены, которые сейчас ведрами кровь на поверхности проливают.
- Поясни, - адмирал сразу голову подняла, забыв о сигарете. - Что ты этим хочешь сказать?
- А так оно не понятно? - Хиллари почесала бровь, выбирая, с чего стоит начинать. Мысли в голове оставались слишком сумбурными, чтобы встать в логичный порядок, и местами казались откровенно натянутыми из-за собственной подозрительности. - Адмирал, подумайте сами. Экспедиция абсолютно нормально действовала на этой планете ровно до того момента, как откопали эти вонючие развалины и начали в них ковыряться. И после этого все аборигены как с ума сошли, ввязываясь в заранее проигранное сражение с противником, который способен расколотить в жидкое стекло все города планеты, не поднявшись со своего кресла. Я думала об этом прямо сейчас, пока поступали доклады от войск на поверхности. Адмирал, они просто кидают людей на убой волна за волной, не считаясь с потерями ни в личном составе, ни в бронетехнике. Почему они так делают? Отлично же понимают, что наши действия это ответная реакция на их нападение на исследовательскую миссию. Почему они вдруг так резко сменили вектор и готовы подохнуть ни за что, лишь бы хоть на несколько секунд задержать нашу активность на поверхности?
Адмирал тоже задумалась, прикидывая в голове возможные варианты ответа, но на ум приходило не так уж и много похожего на правду. Селена замолчала, погрузившись в себя в попытке представить себя на месте аборигенов, и понять, из-за каких причин они могли втянуться в подобный бой. Их поведение на самом деле больше напоминало реакцию крысы, загнанной в угол и теперь бешено кусающую швабру, которой ее давят. Словно их вели страх и отчаяние. Либо безумная боевая ярость, но во второй вариант адмирал верила гораздо меньше, отлично помня доклады о первых боевых операциях на поверхности. Аборигены дрались с отчаянием обреченных, но цеплялись за свои жизни и не горели желанием умирать. Их можно напугать и обратить в бегство, так что религиозный или воинский фанатизм следует отметать сразу. Больше похоже на отчаяние.
- То есть, Хиллари, ты хочешь сказать, что эти аборигены знают о развалинах гораздо больше нас и представляют, что за жуть там похоронена? - адмирал нервно вздохнула и, погасив о стенку первый окурок, полезла тут же за второй самокруткой. Настроение резко сползло вниз, когда в нагрузку к первой проблеме возникла еще и вторая. - Потому они напали на наших яйцеголовых?
- Они явно защищают эти развалины и не хотят нас туда пускать, - капитан пожала плечами. - С чем это связано? До нас они туда не совались, наши исследователи вообще были первыми, кто раскопал эти камни. Однако как только туда влезла Коалиция, аборигены сорвались с цепи и бросили большие силы в пустыню, где прежде даже аванпостов не держали. Я не думаю, что у этого места может иметься какой-то сакральный смысл, вера в высших существ или что-нибудь такое. Мы сами спугнули аборигенов, забравшись туда, куда не следует. За это сейчас с ними и рассчитываемся. Вопрос только, кто из нас больше неправ...
- Ты общалась с этой... Гансальез... Ну той чокнутой, что там командует, - вспомнила адмирал. - Что-нибудь она говорила по поводу находок?
- Говорила только, что исследование засекречено, и о результатах и находках говорить не имеет права, - Хиллари только головой покачала. - Как это хочешь, так и понимай. Я посчитала, что там нечто очень ценное, раз руководство лично заинтересовалась в этой экспедиции. Не станут же с Марса так усердно следить за происходящим, если речь о каких-то музейных черепках. Я не поверю даже, что там золото или драгоценные камни. Такого балласта можно лопатами набрать где-нибудь на Геллиосе или Тринити-Пять.
- Дерьмо, - одним словом выразила всю ситуацию Селена, затягиваясь уже второй сигаретой. - Так. Вот теперь мне это уже совсем не нравится. Я не хочу тащить в Коалицию кусок древнего не пойми чего, от которого целая планета шарахается как кошка от собаки. Даже если об этом поступит прямой приказ от самих сенаторов.
- И что ты предлагаешь делать тогда? - Хиллари вздохнула. - Если ты ослушаешься приказа, то станешь... бунтовщиком или дезертиром. Или все сразу. Я так понимаю подобное. А это означает арест и последующий суд. Тебя даже расстрелять могут за такое. Понимаешь? И никто не будет спрашивать о том, что подтолкнуло к такому шагу.
- Поэтому мне нужна твоя помощь, - адмирал тяжело вздохнула. - Если ты откажешься, я тебя пойму и не стану настаивать. И, если что, можешь потом говорить, что был мой прямой приказ, не исполнять его не имела права...