Нога Малфоя выдвинулась, цепляясь за ножку стула, а затем была быстро отдернута назад. Спинка стула врезалась в стену, царапнула по ней, а затем упала на землю с громким стуком. Комната наполнилась прерывистым дыханием, вырывающимся из легких мужчины. Малфой направился в сторону одной из арок с прямой спиной, покачивая плечами, и повернулся, услышав, как Кинг втянул воздух и начал кашлять.
Гермиона осталась в холле под тем предлогом, что нужно было присматривать за пленником — она не хотела бегать по узким местам в темноте, ощущая постоянную машанину из тел за спиной. Она предполагала, что они оставят мужчину лежать на полу — с его способностью к выпутыванию из веревок он был бы свободен примерно через час.
Малфой вернулся через десять минут с карманами, полными флаконов с зельями, которые он нашел под половицей. В его взгляде читалось раздражение и понимание от того удивления, которым исказилось ее лицо, когда он бросил палочку мужчины к нему в угол.
25 июня, 17:05
Пол был холодный и жесткий под ее разбитыми коленями и израненными ладонями, грязь и галька вдавливались в раны, пока она ползла. Рон, Гарри, Рон, Гарри, она протянула руку, чувствуя, как полная темнота душит ее. Она ощущала озноб и покалывание чего-то другого, она попыталась подняться на ноги, но не могла — она могла только медленно ползти.
Она искала свою палочку, ее ладони дрожали от холода, но ее не было, небылонебыло. Перед ней в темноте появилось лицо, кожа была такая тонкая и бледная, что излучала свой собственный свет, скользящий по вершинам впалых щек, черточке лба, пустому пространству носа. Глаза кружились и мигали, как два красных светлячка, а нижняя часть лица открывалась черной пустотой ухмыляющегося рта.
Она закричала, когда Волдеморт поднял свою палочку, и, спотыкаясь, отползла обратно в темноту. На конце его палочки загорелся зеленый свет, и ее ноги прилипли к полу, не давая ей бежать, не давая помочь Гарри и Рону. Она инстинктивно подняла руку, которая никак не могла ее спасти, но зеленый свет замер на пути к ней. Он превратился в большой круг, переливающийся разными оттенками серебристого, и она поняла, что это металлический шар. Он полетел вперед, но сильно правее нее, и она вихрем развернулась. Малфой смотрел на нее, подняв исцарапанную и ушибленную ладонь. Металлический шар врезался в него, и он отлетел в темноту. Она снова повернулась лицом к Волдеморту и поняла…
Глаза Гермионы резко распахнулись — из окна ее спальни лился тускло-желтый свет, она бросила взгляд на часы на прикроватной тумбочке, перевернулась на спину и посмотрела в потолок, считая мазки краски.
27 июня, 00:48
Она не знала, каким образом все так стремительно вышло из-под контроля. Она торопились связаться с Министерством по поводу их внезапных планов, затем пыталась сообщить Малфою, куда идти и что искать, а после Гермиона стала свидетелем пыток авроров членами группы, которые, в основном, уже научились правильно использовать Круциатус. Это было плохо. Это было… ужасно.
То ли авроры не перекрыли улицу должным образом, то ли они не думали, что это было необходимо, но магглы проникли внутрь. Сначала их было трое, потом еще пятеро, а теперь еще двое вышли из тени переулка и оказались в ловушке. Ни у кого из них не было ни единого шанса против палочек, которые могли заморозить, пришпилить к стенам, заставить их танцевать, взмыть к небу, биться в конвульсиях от боли или делать миллион других вещей, которые магглы считали невозможными.
— Мы должны уйти до того, как сюда прибудет маггловская полиция, — громко произнесла Гермиона, глядя на Малфоя.
Он неотрывно смотрел на лежащих на земле авроров, ни на дюйм не приближаясь взглядом ни к одному из магглов. Его кожа была бледнее, чем обычно, или, может быть, из-за паники ей изменяла цветопередача, потому что красный, выпущенный палочкой Уилта вернулся к нему желтым.
— Дерьмо, — резко выдохнул кто-то справа от нее, и голова Гермионы дернулась вперед, наблюдая за входящим и исходящим потоком разноцветных вспышек.
Впереди по улице двигались четыре человека в мантиях авроров, и еще трое аппарировали, когда она моргнула. Гермиона ухмыльнулась, услышав звучащий шквал заклинаний, но как-то только над ее головой мелькнул оранжевый всполох, ее улыбка погасла. О, нет, нет, нет. Она бросила блокирующее заклинание, наблюдая сквозь тонкое пурпурное сияние, как оперативники хватали магглов и аппарировали прочь, несомненно передавая их в руки специалистов по стиранию памяти где-то на более безопасной улице.
В борьбе между благодарностью и страхом из-за того, что появились авроры, победил второй, как только последнего маггла переместили из зоны атаки. Гермиона не понимала, как об этом происшествии узнали авроры, но, если они поймают ее или Малфоя, у Задания будут проблемы. И хотя они могли наложить Обливиэйт на авроров, если Малфоя поймают, то члены группы не станут об этом молчать. У него не было шанса сбежать, чтобы высший круг не заподозрил его в заключении сделки с Министерством.
Группа распалась — в ней было слишком много трусов, которые спасали собственную шкуру, не думая о том, чтобы оказать коллективное сопротивление. Гермиона посмотрела поверх голов и сквозь всполохи нашла глазами Малфоя с направленной на нее палочкой. Ее глаза расширились, сердце забилось в горле, а в ушах зашумело от очередного выброса адреналина. Вспышка белого света попала в нее и окружила пульсирующим потоком сильной статической энергии еще до того, как она полностью подняла свою палочку. Она осознала, что это такое, в тот же момент, когда почувствовала, и ее взгляд снова устремился вперед, наблюдая, как два заклинания отскочили от образованного вокруг щита и полетели обратно в направлении авроров.
На мгновение ее разум опустел, и Гермиона неподвижно, с приоткрытым ртом, стояла и смотрела на происходящее как какая-нибудь идиотка.
Блокирующие чары замерцали и начали спадать, и она увернулась влево, чтобы избежать заклинания, которое пустил в нее Невилл. Застигнутая врасплох одновременно защитой со стороны Малфоя и собственным другом, бросающим в нее заклинания, Гермиона не успела поднять палочку для обороны. Ее нога зацепилась за чье-то тело, и она споткнулась, падая на неровный тротуар и расцарапывая ладонь.
Гермиона оглянулась на Невилла — его лицо скривилось от гнева, когда он заблокировал заклинание — а затем на Симуса позади него, быстро применяющего три обездвиживающих. Что-то перевернулась в ее животе от осознания, что сейчас она была на другой стороне, и хотя она понимала, что это ничего не меняет, к горлу все равно подступила тошнота.
— …информация, так что возьмите их с собой! — кричал Малфой, но было слишком поздно надеяться, что авроры не захватят часть группы.
Гермиона оттолкнула девушку со своего пути, а затем юношу, который споткнулся из-за блокирующего заклинания и попал под обездвиживающее. Она схватила Малфоя за локоть, резко повернулась на каблуке, но по ее позвоночнику прошло лишь легкое покалывание — авроры установили антиаппарационный барьер.
— Бежим! — рявкнула Гермиона, когда он не двинулся с места под давлением ее руки.
Он бросил еще одно блокирующее заклинание, а затем повернулся вместе с ней, выдергивая на бегу локоть из ее хватки. Она оглянулась через плечо и заблокировала заклинания троих авроров, устремившихся за ними. Ноги Малфоя были длиннее, чем у нее, и несмотря на годы в Азкабане он все еще был в достаточной форме, чтобы бежать так быстро, как будто единственный шанс на спасение находился за несколько километров отсюда и постепенно таял. Она не знала, пытался ли он быть полезным, или скорее не доверял, когда случайным образом поворачивался, чтобы использовать блокирующие заклинания против преследователей.
Малфой снова попытался аппарировать, когда они оказались на другой улице, но у него ничего не вышло, зато Гермионе удалось его немного нагнать. Если бы она была собой, то отстала бы от него еще где-нибудь на последнем повороте. Гермиона бежала со всех ног, ее голени горели, по лицу ручьем стекал пот, но он все равно был быстрее. Бутылочки с оборотным зельем и флакон с сывороткой против Веритасерума звенели в кармане ее мантии, и она боялась, что они разобьются, пропитают ткань и выдадут ее секрет.