— Я не стоял с секундомером.
— Но Венг…
— Да.
— Ты забрал почту у этого человека, а потом ушел?
— Да.
— Ты не открывал?
— Важнее было не сделать этого, чем увидеть, что внутри. — Малфой выглядел готовым оспорить этот момент, если она не согласится, но Гермиона этого не сделала. Пока.
— Кому ты его отдал?
— Командиру. Запад.
— Он проверил…
— На постороннее вмешательство, потом ушел.
— Ты сказал, что они набрали новых рекрутов, которые проходят тот же процесс, что и наша старая группа. Возможно, им понадобится больше командиров.
— Возможно.
— Есть ли способ пробиться на эту позицию? У тебя подходящий статус крови и семейная история.
Малфой откинулся на спинку стула, глядя на нее.
— Но не личная история.
— Но ты работаешь над этим.
— …Да.
Гермиона неразборчивым почерком записала его ответы на своем пергаменте, а затем начертила линию рядом с четырьмя абзацами, отмечая их как третий раздел.
— Важно, чтобы ты поднялся в ранге…
— Я не идиот, так что не надо констатировать очевидное.
Она слишком устала, чтобы ответно раздражаться на его раздражение, поэтому просто проигнорировала этот выпад.
— Есть ли у тебя какие-либо идеи о том, как этого добиться? Они поручили тебе какие-либо дальнейшие миссии, которые ты мог бы выполнить самостоятельно?
— Они попросили меня поговорить с Блейзом Забини, хотя я подозреваю, что это связано с прошлой историей, и поэтому это скорее возможность для них, чем для меня.
— Но ты можешь обратить это в свою пользу. Ты дружишь с Забини или дружил? Гермиона помнила, что они проводили время вместе в Хогвартсе — смутные образы коридоров и столов факультета мелькнули в ее голове.
Малфой поднял голову, потирая костяшку большого пальца.
— Наверное, я был к нему ближе всех.
— Понятно. Думаешь, он присоединится?
Она отметила третий раздел и начала четвертый, заключая первый вопрос в жирную темную рамку, чтобы потом было легче сориентироваться.
— Я знаю, что нет.
— Это будет расценено как твой провал, — Гермиона посмотрела на него снизу вверх.
Они подумают, что Малфою не хватает харизмы или амбиций, чтобы повлиять на нужных людей, особенно если он уже был в хороших отношениях с этим человеком. Это заставит их сомневаться в том, что он способен занимать руководящую должность, что, несомненно, затормозит Задание.
Гермиона прервала их молчаливый обмен взглядами и опустила глаза на пергамент, чувствуя себя неловко из-за того, что он смотрел, не моргая.
— Может быть, он изменился?
— Нет.
Услышав столь быстрый и однозначный ответ, она опять подняла глаза на Малфоя и возразила со скепсисом в голосе:
— Но ты не разговаривал с ним, я…
— Блейз верил в классовость, а не в кровь. Он уважал любого, кто был на его социальном уровне, будь то чистокровный, магглорожденный или маггл. Он по характеру конформист, а нужно быть экстремистом, чтобы согласиться. К тому же Блейз не будет ввязываться, когда речь идет об игре с маловероятными шансами на успех. — Малфой осмотрел стену слева от себя, словно что-то ища. — Он не стал бы вмешиваться сейчас, даже если бы имел соответствующие убеждения.
— Деньги?
Что-то, к чему они могут стремиться, что могло бы успокоить высший круг.
В том, как исказился его рот не было настоящего веселья, возможно, горечь, злость, злонамеренность. Она не видела раньше этой мимики.
— Только если он загнан в угол.
Гермиона не решилась спросить, что именно он планирует сделать, чтобы Забини там оказался.
— Этого будет достаточно? Если…
— Никогда не бывает достаточно, — Малфой снова посмотрел на нее и шумно выдохнул, — хотя любые галлеоны и информация, которую он даст, могут помочь заслужить немного уважения. Это лучше, чем ничего. Верхнему кругу должно быть хорошо известно, что Забини не занимают чью-либо сторону. Это давняя шутка, что они в любой гонке ставят большую часть своих денег на себя, пока остальные делают ставки на своих врагов.
— Хорошо, — кивнула Гермиона, ее руку свело судорогой. — Мы обсудим время встречи, а потом спланируем…
— Они хотят получить результаты к концу недели.
— Хорошо.
31 июля, 23:42
Семейство Уизли и куча друзей из Хогвартса и Министерства общались тесными кругами в небольшом пространстве Норы. Артур рассказывал группе авроров о своем последнем маггловском открытии, Молли смеялась вместе с Джинни, пока они суетились на кухне, а Джордж с весьма подозрительным видом следовал за Невиллом, который пытался вместе с Луной протиснуться сквозь толпу.
Гермиона стояла около окна в углу, из которого открывался вид на всю комнату, и пыталась расслышать хоть что-нибудь сквозь визг Лаванды и громкий голос подвыпившего Симуса, пока они спорили о выборе музыки. Сливочное пиво стало теплым — оно успело нагреться в ее руке за все то время, что она потягивала его для вида. Гермиона была полна решимости остаться совершенно трезвой. На всякий случай. Сегодня вечером за Малфоя отвечал Личер, и она подозревала, что дела шли не очень хорошо с того самого момента, как аврор появился перед камерой Малфоя несколько часов назад.
Ее взгляд устремился к копне рыжих волос слева. Она смотрела на профиль Рона, когда тот внезапно к ней повернулся. Его рука легла ей на плечи — Гермиона догадывалась, что он больше не злится, но решила подождать, пока он не заговорит первым, чтобы окончательно в этом убедиться.
Рон бросил на нее косой взгляд поверх напитка, и его брови приподнялись, одновременно выражая понимание и раздражение. Однако он улыбнулся, опуская бокал, и его рука сжалась вокруг нее, притягивая ближе к себе.
— Мы захватили несколько игр из магазина.
— О, Боже, — прошептала она.
— Ты будешь играть.
— Я не…
— Ты будешь играть.
Гермиона подпрыгнула, когда другая рука прижалась к ее лопаткам. Это оказался Гарри, небрежно улыбающийся им. Они с Роном засмеялись, и она протянула руку, чтобы поправить его очки.
— Начинаем? — спросил Рон.
— Да, — ответил Гарри, а затем взглянул на нее, расширяя глаза и кивая, — да.
Гермиона щелкнула языком по нёбу, но не смогла сдержать улыбки.
— Ох, ладно.
1 августа, 21:14
Динь…динь…динь…
Малфой, должно быть, все еще смотрел на нее, как делал это с тех самых пор, как она добралась до восьмого уровня и обнаружила его в кандалах и смятении.
Динь…динь…динь…
Она чувствовала покалывание в центре лба и напряжение в середине спины.
Динь…динь…динь…
— Работа стала слишком сложной для тебя?
Напряжение расползлось по плечам, и Гермиона раздраженно отвела их назад. Хотя его тон был небрежным и насмешливым, но в нем отчетливо проскальзывал гнев, и это всегда приводило ее в ярость.
— Ни в коей мере. Меня не было здесь прошлой ночью, потому что у меня есть жизнь помимо работы.
— Один вечер за два месяца. Да ты отрываешься на всю катушку, Грейнджер.
— В отличие от тебя? — рявкнула она.
— Я пять лет провел в тюрьме. Я заключенный, которого завербовали в качестве шпиона, чтобы положить конец Возрождению. А вот ты, с другой стороны… — он сдвинулся вперед, слегка наклонив голову, — скажи мне, Грейнджер, сколько у тебя сейчас кошек? — спросил Малфой проникновенно-шелковистым, но в то же время словно царапающим по металлу голосом.
Она посмотрела на его темнеющую фигуру, ее пальцы сжались до боли в костяшках.
— Моя жизнь поставлена на паузу до тех пор, пока это не закончится, Малфой. Возрождение Пожирателей Смерти, которые хотят убить половину мира и контролировать остальную, важнее, чем полноценная жизнь.
На этих словах в сознании Гермионы всплыла тишина ее квартиры, эхом отдающаяся гулом в ушах и тупой, ноющей тяжестью в костях.
— Но не так важно, как торт, алкоголь и гриффиндорцы, вспоминающие о славных деньках Поттера?
Значит, он был в курсе, что они отмечали день рождения Гарри. Это должно было быть ожидаемо. Весь волшебный мир знал, что это день рождения Гарри, и даже если Малфой не помнил этого со школы или от Пожирателей Смерти, пересказывающих пророчество, кто-то подсказал ему.