— Беллс сказал, что несколько членов Возрождения обратились в Министерство, и что они, возможно, были наняты. Мы до сих пор не разобрались в инциденте с Оборотным зельем, когда была организована постановка с участием Грейнджер и Поттера. В этой папке собраны данные обо всех, кто был трудоустроен за последние три месяца.
— Это… — Гермиона наклонила голову, указывая на талмуд. — Это все, кого наняли за последнее три месяца?
— Все, кто подавал заявки и все, кого в итоге приняли, включая их резюме и документы. Гермиона, у тебя с собой список известных нам лиц, работающих на Возрождение?
Она перевела взгляд с гигантской стопки документов на Гарри и Личера, которые, похоже, были испуганы даже больше, чем она.
— Да, но среди них мало псевдонимов. Или, наоборот, настоящих имен.
— Отлично. Помести их на доску, и мы начнем.
22:04
Малфой был похож на статую, прямую и неподвижную, застывшую у окна — казалось, каждая кость и каждый мускул в его теле одеревенели и напряглись. Ей было интересно, на что он смотрел немигающим взглядом: на темную ночь или серп луны. Возможно, он вообще ни на что не смотрел, возможно, наблюдал, как она наблюдала за ним последние десять минут, что было бы хоть и смущающим, но менее тревожным вариантом.
Ее голос прозвучал ласково и осторожно, как будто она пыталась убедить медведицу, что совсем не заинтересована в медвежатах.
— Ты готов?
Малфой должен был уйти еще пять минут назад, но Гермиона подумала, что ему может понадобиться еще немного времени для… чего-то. Потому что, если бы он продолжил вглядываться в темноту ночи, вспоминая все те вещи, которые совершались под ее покровом, то мог бы застрять в этом состоянии. Нужно было, чтобы кто-то вырвал его из воспоминаний подобного сорта — Гермиона помнила его голову, склоненную к ее щеке, и судорожное сбивчивое дыхание.
Однако когда Малфой повернулся на звук ее голоса, он был собранным, застывшим, пустым. Он протянул ладонь, и она вложила в нее палочку.
7 сентября, 22:17
Гермиона наклонилась вперед, изучая план этажа, и скользнула взглядом по Малфою.
— Что?
— Ты стоишь над душой.
— Я как минимум в двух шагах от тебя.
Она подумала, что пора бы уже перестать закатывать глаза на каждую его приподнятую бровь. Гермиона вернулась к своему креслу и плюхнулась на сиденье — она слишком устала, чтобы быть грациозной.
Вероятно, Малфой боялся, что она передаст его план миссии в Министерство, те решат вмешаться, и все пойдет коту под хвост. Он не слишком доверял организации, наделенной разумом, который был способен думать сам за себя.
— Мне нужен список ингредиентов, которые тебе поручили достать.
— Прямо сейчас?
— Сегодня. Если ты не найдешь какой-либо из них, то сможешь быстро заглянуть в Рим и забрать его отсюда.
Все должно было пройти идеально. Малфой снова возглавлял команду новобранцев, и, учитывая, что Гермиона знала исследовательскую лабораторию, в которую они собирались проникнуть, вряд ли речь шла об очередной инсценировке. Если Малфой успешно справится с миссией, они станут на шаг ближе к цели — у них были связаны руки, пока его не повысят до командира. “Как только я завоюю их доверие, дело сделано”,— сказал Малфой. Каждый раз, когда Гермиона вспоминала об этом, она начинала присматриваться к его движениям, словно они могли раскрыть его секреты.
— Нам также нужно знать, для чего Возрождение планируют их использовать, поэтому следи за любыми подсказками.
— Разумеется, — практически прошептал он, рассеянно рисуя символы, о значении которых она могла только догадываться.
— У тебя есть какие-нибудь версии на данный момент?
Малфой покачал головой, отмечая что-то в углу пергамента.
— Я знаю только, что у них большой запас Веритасерума. Я видел коробку с флаконами перед собеседованием с новобранцами.
Гермиона тут же выпрямилась в своем кресле.
— Почему ты ничего не сказал?
— Я сказал, — его губы дернулись, и он провел линию вдоль коридора на плане этажа, — но тебя отвлекло мое упоминание о трехэтажной библиотеке. Честно говоря, Грейнджер, твоя одержимость…
— Ничего меня не отвлекло, — она сделала паузу, чтобы вспомнить этот разговор, и Малфой, кажется, не возражал против наступившей тишины. — Ты сказал что-то о каменной задвижке в камине, так что я подумала о том, что они пытались… Не смотри на меня так.
— Как?
— Как будто ты только что… превратил воду в камень и смотришь, как рыба пытается запрыгнуть обратно, но у нее не ничего выходит.
Его брови сошлись на переносице, и Гермиона перестала делать шлепающие движения рукой, сморщив нос.
— Ты…самодовольный. Надменный и… злой, и… и самодовольный.
9 сентября, 08:05
Гермиона, хмурясь, захлопнула блокнот. Гарри, Прюит и Личер с четырех утра были заняты какой-то чрезвычайной ситуацией, и единственным оставшимся из посвященных в Задание был Кингсли. За исключением того, что Кингсли никогда не был реальным вариантом, поскольку гораздо безопаснее было находиться здесь одной, чем вообще задействовать Министра.
Она тяжело вздохнула, смыв воду в унитазе, и с сожалением посмотрела на свой портфель. Гермиона приняла единственное имеющееся у нее Бодрящее зелье в два часа, зная, что это будет долгая ночь, но уверенная, что кто-то из авроров придет ей на смену по ее окончании. В шкафчиках хранились чай и кофе, но долго она на них не продержится.
Гермиона взяла список раздобытых зелий, который передал ей Малфой, и положила поверх пергамента с подробным описанием миссии, прежде чем закрыть папку. Она ни за что не заснет здесь. Если она это сделает, потому что слишком устала, чтобы продолжать держать глаза открытыми, то это будет один из тех поверхностных снов, которые длятся по пятнадцать минут. Она определенно не сможет продержаться до вечера, и если ни один из авроров к этому времени все еще не освободится, то у них будут серьезные проблемы.
Она должна сегодня поспать.
Гермиона посмотрела на Малфоя, который вышел из ванной в черных брюках и тонкой белой футболке, облегающей его плечи и торс. Все эти оттенки белого, бледного и белокурого почти резали воспаленные от усталости глаза.
Должно быть, он слишком хорошо ее изучил, потому что резко остановился, а затем посмотрел на Гермиону так, словно ее следующий шаг мог стать смертельным, если бы он не отреагировал вовремя.
— Ты готов?
— К чему?
Гермиона кивнула в сторону коридора.
— Ко сну.
Малфой посмотрел через ее плечо на окна, дверь, а затем снова на нее.
— В чем дело?
— Ни в чем.
Он поднял подбородок, и Гермиона достаточно хорошо знала этот взгляд, чтобы ощутить всплеск волнения еще до того, как он заговорил.
— Когда ты выглядишь так, меня не запирают в комнате.
— Как так?
Ее голос звучал раздраженно, что было нехорошо. Ей не стоило даже спрашивать его. Она должна была просто вытащить свою палочку и приказать ему войти в комнату, не позволяя задавать вопросы или создавая иллюзию выбора.
— Как рыба, ищущая воду, Грейнджер.
Малфой снова бросил взгляд на окна.
— Кто придет?
— Никто. А теперь вытяни руки перед собой…
— Никто?
— Пока нет. Поэтому я и выгляжу так. Это нетерпение. Я хочу домой, а ты меня ослепляешь всей своей этой белизной и задаешь вопросы. — Гермиона повернулась к столу, проследив за его взглядом в направлении ее блокнота, и принялась складывать вещи в портфель. — Которые ты даже не должен задавать, потому что это тебя не касается. Я сказала тебе вытянуть руки перед собой…
— То есть никто из авроров не придет, — озвучил Малфой как факт, — поэтому… ты снова связываешь меня в страхе, что я… что? Проберусь в твою спальню и буду творить злые, плохие вещи?
Он явно забавлялся — в этой ситуации не было ничего забавного. Гермиона захлопнула портфель, затем стащила со стола, глядя на Малфоя.