— Видишь?
Гермиона повернула голову, прочищая горло. Она смутно понимала, что было что-то, о чем она чувствовала необходимость поспорить, но она не могла вспомнить, о чем именно.
— Да, так что, если бы ты…
Он отпустил запястье, чтобы схватить ее за подбородок, притягивая ее лицо к себе. Она успела сделать лишь половину вдоха, прежде чем Малфой поцеловал ее, яростно и жестко, наклоняя ее голову так, как это было удобно ему. Гермиона положила руку на его плечо и сжала ткань рубашки, переплетаясь с ним языками. Его руки переместились к ногам, скользя по голой коже, прежде чем приподнять ее юбку. Уголком сознания она хотела запротестовать, но стоило Малфою двинуть бедрами и крепче прижаться губами, как ее возражение было забыто. Это было так хорошо, так правильно чувствовать его горячее, твердое, подвижное тело на своих мягких и плавных изгибах.
Он провел ладонями по ребрам, и Гермиона автоматически выгнулась навстречу. Малфой крепко прижался к ней, сделав круговое движение бедрами в точности, как кружил ее язык вокруг его секундой ранее, и она не смогла подавить стон.
Он на мгновение поколебался — это было первое проявление неуверенности с его стороны в отношении нее — а затем накрыл ставшую чувствительной грудь ладонью. Гермиона обвила его ногами, прижимаясь к его паху и отчетливо чувствуя его сильное возбуждение, и снова застонала. Она провела руками по его груди, изучая, как мышцы сокращаются от прикосновения ее ладоней, и издала какой-то мяукающий звук, когда его пальцы добрались до ее сосков и сжали их. Малфой то ли застонал, то ли зарычал. Гермиона слегка повернула голову, чтобы немного кислорода попало в ее легкие.
— Подожди.
Он некоторое время горячо и тяжело дышал ей в щеку, прежде чем приподняться с тем же самым выражением лица, как и накануне в ванной, которое она приняла за гнев. Малфой не торопился отстраняться, медленно проводя руками от груди к ее ногам и отодвигаясь назад. И только когда он вернул ее юбку на место, Гермиона осознала, что все это время продолжала обвивать его словно лиана; она поспешно сбросила ноги с его бедер, а руки — с плеч.
Она облизала пересохшие губы, и он проследил за движением ее языка.
— У тебя, э-э… у тебя встреча.
Малфой встретился с ней взглядом — в его глазах явственно читался вопрос, смысла которого она не понимала.
Ситуация очень быстро вышла из-под контроля. Их предыдущие поцелуи можно было назвать страстными, но это… Ее сердце все еще колотилось, а лицо горело. Она вся горела.
— Тогда я буду собираться.
— Хорошо. — Гермиона кивнула, отталкиваясь ладонями от столешницы, чтобы сесть.
Малфой смотрел на нее еще несколько долгих секунд, как будто совершенно не замечая, как воздух наполнялся неловкостью. Впрочем, она не исключала, что неловко было только ей, потому что Гермиона отчаянно избегала смотреть вниз, хотя так же отчаянно этого желала, подстрекаемая женским любопытством. Но не было никакого шанса сделать это незаметно, чтобы Малфой не проследил за ее взглядом.
— Скорее всего, я не вернусь до завтрашнего утра. Кто-нибудь придет?
Гермиона моргнула, ее разуму потребовалось некоторое время, чтобы переключиться в более логичное, нормальное состояние.
— Э-э… э-э, да. Прюит будет здесь к восьми, но и я вернусь тогда же.
— Хорошо.
Хорошо? Что значило это хорошо? Хорошо, продолжим позже, хорошо, что это не Личер, или хорошо, потому что я не хочу иметь дело с аврорами? Вероятно, он дал такой двусмысленный ответ специально, чтобы запутать ее.
Гермиона растеряно посмотрела на удаляющуюся спину Малфоя.
5 декабря, 03:56
Малфой все еще держал руки сцепленными на столе, как если бы он был в кандалах, и Гермиона задавалась вопросом, перестанет ли он когда-нибудь так делать. Если через несколько лет после того, как все закончится, он будет навещать своего отца в Азкабане или проходить собеседование, будет ли мышечная память — автоматически и бездумно — вынуждать его складывать руки подобным образом.
— Они замаскированы под навершия фонарных столбов. Там есть канавка — все, что выше нее — темномагический артефакт. При активации он принимает заклинание от объекта, расположенного прямо напротив него на другом фонарном столбе с противоположной стороны площади. Он предназначен заглушить магические способности, если только на волшебника предварительно не было наложено контрзаклинание. Я не уверен, как долго оно действует.
— И ты говоришь, что такие объекты установлены вокруг Гринготтса, и теперь они пытаются проделать то же самое с Министерством и Азкабаном?
— Как минимум.
— Тогда я предполагаю, их план состоит в том, чтобы обзавестись там своими людьми, активировать темномагические объекты и взять администрации под свое управление. Артефакты в общественных местах призваны отвлечь авроров и оперативников, они также могут быть способом заставить людей бояться и контролировать их через страх. Не исключено, что объекты будут задействованы при попытках Светлой стороны оказать сопротивление в будущем, а, может быть, это часть любых более ранних планов, которые планируется осуществить до начала основного.
Малфой промолчал. Непроницаемое выражение его лица не сильно помогало справиться с паникой, пробиравшей ее до костей. Гермиона сделала пару глубоких вдохов, но это не избавило ее ни от мелькающих в голове картинок войны, ни от шума в ушах. Она чувствовала себя чуть легче от того, что Прюита сменил Гарри, и это позволило ей поспать на пару часов дольше — день обещал быть долгим.
— Они ищут кого-нибудь из сотрудников Министерства и Азкабана, кто наблюдает за использованием магии вне зданий. Если они наложат Империус на этих людей, приказав им не замечать происходящего, то с легкостью установят артефакты в нужных им местах.
Гермиона кивнула, принимая информацию к сведению, и обвела записанное жирной черной линией. После разговора с Малфоем она собиралась отправиться в Министерство и дождаться Кингсли и Гарри. Им еще раз предстояло просмотреть списки сотрудников и, может быть, выставить своего рода охрану…
— Я сделал для верхушки специальную запись об устройствах и их местонахождении.
Слова на пергаменте внезапно стали размытыми, и ее разуму потребовалась секунда, чтобы обработать информацию и прийти к правильному заключению. Гермиона удивленно посмотрела на Малфоя, натыкаясь на его ожидающий взгляд — он заранее понимал, о чем она собирается его попросить. Внутри нее схлестнулись две противоборствующие силы: светлый образ зарождающейся надежды и мрачное осознание того, каких средств и рисков им будет стоить достижение цели.
— Тогда у них, вероятно, есть записи обо всех. Ты должен найти их.
— Если они их не уничтожили.
Гермиона покачала головой.
— Если им нужен журнал с записями как мера подстраховки, чтобы точно помнить, что и где находится, то они сохранят их. Конечно, они находятся под защитой, скорее всего, в доме одного из аристократов… но ты должен заполучить их, Малфой.
— Ага, — он буквально на секунду устало откинулся на спинку стула, прежде чем вернуться в собранное состояние, — я знаю.
========== Семнадцать ==========
Комментарий к Семнадцать
Для тех, кто ждал и дождался;)
6 декабря, 06:53
Лестница, лестница, лестница.
Дыхание Гермионы стало поверхностным и учащенным, поскольку она вспомнила причину, по которой всегда приходила на работу пораньше, еще до того, как толпа сотрудников начинала заполнять холл Министерства. Кто-то похлопал ее по плечу, и ручка портфеля выскользнула из потной ладони. Она изо всех сил старалась никого не касаться, пробираясь сквозь людскую мешанину, ее пальцы крепко сжимали палочку.
По некоторым мелькавшим вокруг цветным пятнам Гермиона узнавала представителей других отделов, но среди мантий были и черные с капюшонами, глубоко натянутыми на глаза для защиты от снега. Разумом она понимала, что была в безопасности и что для ее сумасшедшего сердцебиения не было никаких причин, но краем паникующего сознания в этих капюшонах она видела перед собой только Пожирателей Смерти.