— На самом деле большинство людей ведет себя рядом с другими людьми более естественно, чем они думают. А некоторые даже наедине с собой действуют так, словно окружены толпой незнакомцев.
— Это правда, — фыркнула Гермиона, глядя на силуэт Азкабана, который по мере приближения приобретал все более четкую форму, — но все же наедине с собой люди могут позволить себе делать всякие странные вещи, которых они смущаются даже в компании близких друзей. Они разговаривают сами с собой, корчат рожи, совершают нелепые танцевальные па, издают странные звуки, поют в расческу, марионетки еще. Такого рода странные вещи.
— Марионетки?
— Ну, не в смысле куклы… я имею в виду игру теней. Ну знаешь, когда лежишь в кровати перед сном или типа того и изображаешь руками или ногами фигуры людей или животных. Например, мистер Фиддлмор, который говорит с французским акцентом, хотя он и не француз, знакомится с миссис Граузер…
Между нахмуренными бровями Малфоя появилась морщинка, когда он перевел взгляд на ее ноги с направленными друг на друга ступнями. Его губы были сжаты, но Гермиона могла различить, как их уголки приподнимаются.
— Смысл в том, что люди…
— О, нет, Грейнджер, продолжай демонстрацию.
— Людям кажется, что они могут…
— Мистер Фиддлмор, не так ли?
— Это не по теме! Я…
— Нет, это точно…
— Это был пример того, что люди…какие-то случайные люди…
— Довольно конкретный пример для случайных людей.
— Я видела это однажды, — произнесла она, смотря поверх его головы.
— Даже так?
— У друга.
— Ах, — он изогнул бровь, — мистер Фиддл…
— Ой, заткнись.
========== Восемнадцать ==========
15 декабря, 22:03
Сегодня она нервничала. Конечно, она немного нервничала каждый день, но чем ближе она была к Малфою, тем сильнее становилось беспокойство. Гермиона старалась не ступать на скользкую дорожку под названием «а что, если», потому что на собственном опыте знала, что ни к чему хорошему та не приведет. Ей было бы проще, если бы она тоже была там. Тогда она чувствовала бы себя с одной стороны хуже, но с другой гораздо лучше — Малфой находился бы среди членов Возрождения не один. Им потребуется всего одна секунда, чтобы поймать его, и они были не из тех людей, кто просто пожурит и отпустит домой. Сегодня он будет ходить по тонкому льду, и если он провалится…
Гермиона оторвала взгляд от браслета на запястье, украшенного драгоценным камнем, который соединял ее с портключом на его шее, услышав, как Малфой выходит из ванной. Он выглядел более небрежно, чем обычно, а это значило, что сегодня он нервничал сильнее. Она знала, что если отвернется сейчас, чтобы потом подсмотреть за ним краешком глаза, то увидит его застывший безучастный взгляд, направленный в пустоту.
— Ты готов?
Он кивнул, проверяя запонки, а затем стянул со стула мантию.
— Записи об артефактах в сейфе. Ты уверен, что знаешь правильную комбинацию?
— Если только он не меняет ее каждый день, то да.
— Если он застукает тебя, используй Обездвиживающее и аппарируй сюда. Мы приведем лучших специалистов по Обливиэйту и имплантации фальшивых воспоминаний.
— Я знаю, — Малфой натянул мантию и принялся возиться с пуговицами. — Я не собираюсь копировать информацию. Я только просмотрю документы, и ты сможешь позже извлечь их из памяти. Это могут быть не все записи, а только те, которые доставили конкретно ему.
— Пока будем работать с тем, что есть. Я думаю, мы поймем по количеству записей, все ли из артефактов на месте. Если мы найдем упоминания об объектах, о которых командиры говорили ранее — поджигающий, ослепляющий и тому подобное, то вполне вероятно, что у него хранится полный комплект.
Малфой несколько раз провел ладонями по мантии, разглаживая микроскопические складки, и выдернул пушинку из рукава. Гермиона достала из портфеля палочку и протянула ему. Она не знала, что еще добавить. Она хотела кое-что сделать на прощание, но не стала.
Его голова слега наклонилась, когда он увидел выражение ее лица, но Гермиона быстро взяла себя в руки.
— Если почувствуешь угрозу, используй портключ. Если такой возможности не будет, начни двигаться туда-сюда. Я буду отслеживать карту и, если замечу характерную траекторию, постараюсь максимально быстро вытащить тебя оттуда. Будь осторожен и береги себя!
Малфой молча направился к двери, крутя палочку между пальцами. Гермиона наблюдала за ним из окна до тех пор, пока он не исчез в вихре аппарации.
17 декабря, 07:20
Ее лифчик отлетел на пол, его руки переместились с груди на талию, когда она наклонилась, чтобы сбросить трусики. Малфой скользнул зубами, а затем провел языком по ее нижней губе. Она прошлась ладонями по его бокам, огладила ягодицы и приблизилась к резинке боксеров. Хотя на этот раз Гермиона чувствовала себя увереннее, она все также была ошеломлена биением своего сердца, шумом в ушах, им самим и всеми теми чувствами, которые он вызывал своими прикосновениями.
Какое-то время ее посещали мысли, что их прошлый раз у кухонной стены мог стать для него финальной точкой. Но когда Малфой поймал ее в тот вечер, убегавшую от него по льду и снегу, притянул к себе и с улыбкой поцеловал, она подумала, что, пожалуй, это было не так. И это осознание волновало и пугало одновременно. Но одно Гермиона знала точно: стоило ему прикоснуться к ней, как все ее сомнения растворялись без следа. Сгорая от напряженного ожидания и последовавшего за ним облегчения, она набросилась на него с поцелуем, едва Малфой вошел на кухню, и он тут же привлек ее к себе, не давая шанса передумать.
Малфой сделал шаг вперед, заставляя ее отступить к краю кровати. Он прижал ее сильнее, обвивая рукой.
— Чт… — Гермиона повернула голову, — подожди, я… — она посмотрела на дверь, облизывая покалывающие губы, а затем на постель, — я, э…
Она снова оглянулась на дверь, краснея, когда подумала о мучительно смущающих словах, которые собиралась произнести. Малфой все равно решит, что она нелепа. Какие бы фразы Гермиона не использовала, они в любом случае будут звучать странно. Просто она не сможет видеть дверь, если ляжет вот так. Ее палочка осталась на тумбочке, но если она не может…
Она посмотрела вниз, когда почувствовала, что его боксеры скользнули по ее рукам. Ее взгляд был прикован к покрасневшему возбужденному члену, который слегка покачивался, освобожденный из плена ткани. Ей хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, провести по всей длине, выучить наизусть, но Малфой внезапно обошел ее и взял с тумбочки палочку. Его рука погрузилась в кудри, когда он снова вовлек ее в затуманивающий сознание поцелуй, и Гермиона ответила ему с той же отдачей.
Малфой потянул ее за собой на кровать, и она слегка запнулась, когда положила одну руку ему на грудь, другой нащупывая матрас. Она резко приземлилась на него сверху, щелкнув зубами, и приподнялась, когда он отполз назад. Гермиона следовала за ним, пока он не остановил ее, сжимая пальцами затылок, и подтянув ноги, повернулся.
Его горячий взгляд скользил по ее лицу, груди, животу, когда она, смущаясь, забралась на него сверху. Он бросил ее палочку на край кровати, и Гермиона мельком посмотрела на дверь — с этого ракурса она прекрасно просматривалась вместе с участком коридора слева, который нельзя было миновать, если только человек не залез через окно. Ей не надо было озвучивать свои мысли — Малфой понимал ее без слов.
Он приподнялся на локтях и скользнул рукой между ее ног, прижимаясь к клитору подушечкой большого пальца и устремляясь ниже. Гермиона почувствовала, что краснеет, когда он погрузил в нее один палец — Малфой зачарованно смотрел на собственную руку, его губы слегка приоткрылись. Он сделал пару ритмичных толчков и добавил еще один палец. И повинуясь инстинкту, она сама стала насаживаться на его руку, прежде чем остановилась и выдохнула, встречаясь с ним взглядом. Гермиона подумала, что даже если бы Малфой не привлекал ее до этого, было бы невозможно не захотеть его прямо сейчас.