Я буду скучать по тебе. Я буду скорбеть по тебе. Но теперь я родился заново. И я по-настоящему свободен.
Через два дня после похорон отца Дэнни нанес ему последний визит.
Наклонившись поближе к сетке, он спросил:
— Ну как ты, братишка?
— В поисках пути, — ответил Джо. — А ты?
— Сам знаешь, — сказал Дэнни.
— Нет, — возразил Джо, — ничего я не знаю. Восемь лет назад вы с Норой и с Лютером уехали в Талсу, и с тех пор до меня доходили одни слухи.
Дэнни кивнул, признавая это. Выудил папиросы, закурил. Он не спешил заговорить снова.
— Мы с Лютером вместе открыли дело, — сообщил он наконец. — Строительное. Возводили дома в районе для черных. И все у нас шло нормально. Без особого процветания, но путем. При этом я был еще и помощником шерифа. Веришь?
Джо улыбнулся:
— Ты ходил в ковбойской шляпе?
— Сынок, — по-южному прогнусавил Дэнни, — я ходил с шестизарядными пушками. По одной на каждом бедре.
— И галстук-ленточка? — рассмеялся Джо.
Дэнни засмеялся в ответ:
— А как же! И сапоги.
— Со шпорами?
Дэнни, прищурившись, покачал головой:
— Надо знать меру.
Продолжая хихикать, Джо спросил:
— А дальше? Мы слышали, там были какие-то волнения?
Лицо у Дэнни погасло.
— Они ее спалили дотла, — произнес он.
— Талсу?
— Ну да, черную часть Талсы. Лютер жил в районе, который назывался Гринвуд. Однажды в тюрьме, ночью, белые собрались линчевать цветного за то, что в лифте он лапал белую девчонку за промежность. По правде говоря, она с ним не один месяц тайком встречалась. А потом он ее бросил, ей это не понравилось, и она возвела на него напраслину, вот нам и пришлось его арестовать. Мы уже собирались его отпустить за недостатком улик, когда все добрые белые жители Талсы явились к нам со своими веревками. А потом явилась и куча цветных, в том числе и Лютер. Причем цветные-то пришли с оружием. Никто этого не ожидал. И толпа этих линчевателей отступила. Всего на одну ночь. — Дэнни притоптал окурок каблуком. — А наутро белые перешли железную дорогу и показали цветным, что бывает, если осмелишься поднять пушку на одного из них.
— Это и были те волнения.
Дэнни покачал головой:
— Не волнения. Бойня. Они норовили пристрелить или поджечь всех встречных негров: детей, женщин, стариков — никакой разницы. Имей в виду, отстрелом занимались столпы местного общества, усердные прихожане, добропорядочные граждане. В конце концов эти ублюдки стали летать на кукурузниках и сбрасывать на дома гранаты и самодельные бомбы. Цветные выбегали из горящих домов, а у белых уже стояли наготове пулеметы. Они их выкашивали целыми улицами. Убили сотни человек. Сотни. Они просто валялись на улицах. Как кучи одежды, которая почему-то покраснела после стирки. — Дэнни сцепил пальцы за головой и с шумом выпустил воздух сквозь сжатые губы. — Потом я там ходил, мы забрасывали трупы на грузовики. И я все думал: что с моей страной? Куда она катится?
Они долго молчали. Потом Джо спросил:
— А Лютер?
Дэнни успокаивающе поднял руку:
— Уцелел. В последний раз, когда я его видел, он с женой и ребенком направлялся в Чикаго. — Он помедлил. — Знаешь, Джо, как бывает с такими… событиями? Если ты после них выживаешь, тебе стыдно. Не могу объяснить почему. Чувствуешь стыд всей душой, всем телом. И остальные, те, кто выжил, они тоже это чувствуют. Невозможно смотреть другим в глаза. Ты словно весь пропитался этим смрадом и пытаешься понять, как тебе с ним жить до конца своих дней. Так что тебе, конечно, не хочется, чтобы к тебе приближался еще кто-то, от кого точно так же несет. Чтобы ты не провонял еще сильнее.
— А Нора? — спросил Джо.
Дэнни кивнул:
— Мы по-прежнему вместе.
— Дети есть?
Дэнни покачал головой:
— По-твоему, я бы тебе не сообщил, что ты теперь дядюшка?
— За эти восемь лет я тебя видел только один раз, Дэн. Уж не знаю, что бы ты сделал, а чего бы не сделал.
Дэнни кивнул, и Джо ясно почувствовал то, что до этого лишь подозревал: в его брате что-то надломилось.
Но как только он это подумал, вернулся прежний Дэнни — с его лукавой усмешкой.
— Мы с Норой жили в Нью-Йорке. Несколько лет. До самого недавнего времени.
— Чем занимались?
— Постановками.
— Какими еще постановками?
— Фильмами. Их там называют постановками. Можно запутаться, потому что многие называют постановками еще и театральные пьесы. Но в общем, фильмами. Киношкой. Постановками.