Люциус сделал глоток вина и поглядел на Джо поверх бокала:
— Очень странно.
— Почему? У нас жесткий бизнес.
— Но не для золотых мальчиков вроде тебя, которые никому не угрожают. Ты ведь больше не претендуешь на власть. Ты не вспыльчивый, азартными играми не увлекаешься. Ты не спишь с чужими женами, во всяком случае с женами своих друзей. Последних врагов, которые у тебя когда-то были, ты уничтожил, так что вряд ли кому-то всерьез мешаешь. — Он отпил еще вина и склонился над столом поближе к Джо. — Как ты думаешь, ты злодей?
— Никогда об этом не задумывался.
— Ты получаешь прибыль от проституции, наркотиков, рэкета, подпольных казино…
— Почти все легально, потому что на Кубе.
— Легально, между прочим, не значит морально.
Джо кивнул:
— Но по той же логике: нелегально не значит аморально.
Люциус улыбнулся:
— Разве не ты несколько лет назад нелегально ввозил китайцев в Тампу через Гавану? Сотни, если не тысячи?
Джо кивнул.
— Мы оба ввозили, — вставил Рико. — Это наш общий грех.
Люциус не обратил на него внимания, он не сводил взгляда с Джо.
— Разве некоторые из них не умерли?
Джо несколько мгновений смотрел, как кулики бегают по влажной полоске берега вдоль реки. Потом вновь перевел взгляд на Люциуса:
— Да, было такое.
— Женщины? Дети? Годовалый младенец, если я правильно помню, спекся как окорок в грузовом контейнере.
Джо кивнул.
— Значит, к списку твоих прегрешений можно добавить контрабанду людей. Ну и конечно, ты убивал. Убил своего собственного наставника. В тот же день приказал убить его сына и несколько близких ему людей.
— Сначала они убили нескольких моих.
Тонкая улыбка. Еще один взгляд поверх бокала.
— Но ты не злодей?
— Люциус, я что-то не улавливаю, к чему ты клонишь.
Люциус перевел взгляд на воду.
— Ты думаешь, если тебе паршиво от того, что ты сделал, так ты уже будто не такой и плохой. И для кого-то подобная иллюзия может оказаться заразительной. — Он снова перевел взгляд на гостей. — И может быть, мое изначальное недоверие, что кто-то мог тебя заказать… Я уверен, что ты сам отреагировал так же, и ты, Рико, тоже?
— Совершенно верно, — сказал Рико.
— Возможно, это недоверие наивно. Ты натворил в этом мире достаточно грехов, Джозеф. Может быть, они возвращаются к тебе с приливом. Может быть, люди вроде нас, чтобы быть людьми вроде нас, раз и навсегда приносят в жертву душевное спокойствие.
— Может быть, и так, — согласился Джо, — я на досуге обдумаю эту теорию в следующем месяце, если буду еще жив.
Люциус молитвенно сложил ладони и подался вперед:
— Давай рассуждать логически. От кого ты узнал, что тебя заказали?
— От Терезы, — сказал Джо.
— Чего ради она поделилась с тобой этими сведениями? Тереза никогда в жизни не делала ничего, что не было бы выгодно Терезе.
— Чтобы я попросил тебя ее защитить.
— И ты это сделал. — (Один из его безмолвных слуг принес новую бутылку вина.) — Что предлагает мне Тереза?
— Девяносто процентов своей доли за немецкое судно, которое вы взяли у Ки-Уэста.
— Девяносто?
Джо кивнул.
— Оставшиеся десять процентов заберу я и положу на счет ее сына, чтобы до денег не добралась ее мать, пока Тереза отбывает срок.
— Девяносто процентов, — снова повторил Люциус.
— За полную ее защиту на весь срок заключения.
— У нас тут небольшая проблема. — Король Люциус откинулся на спинку кресла, положив левую лодыжку на правое колено.
— Какая же?
— Она предлагает мне деньги, которые и так у меня, а ты не предлагаешь мне ничего. Я сомневаюсь, выгодно ли мне продолжать нашу беседу.
— Мы с тобой партнеры, — сказал Джо. — Ты можешь переработать все фосфаты, какие тут есть, но без меня они останутся на месте.
— Это не совсем так, — сказал Люциус. — Если с тобой приключится какая-нибудь, упаси господи, беда, я уверен, что твои товарищи смогут отвлечься от своего великого горя и продолжить общее дело. Как ты считаешь, нынешние расценки справедливы?
— Более чем, — сказал Джо.
Люциус засмеялся:
— Ну конечно! Вам-то они выгодны. Но что, если мне процент кажется завышенным?
— Неужели? — вставил Рико.
— Скажем так, пару раз эта мысль нарушала мой сон.
— Ты платишь за использование наших грузовиков гораздо ниже общих расценок, — сказал Джо. — Мы берем с тебя… — Он поднял глаза на Рико.
— Двадцать центов за фунт, четыре доллара за милю.
— Это себе в убыток, — сказал Джо.