Так же как не узнает его сын, если Джо вскоре суждено погибнуть.
Есть ли у Уолтера Ковича тетя или дядя, которые смогут его взять? Бабушка с дедушкой? Джо понятия не имел.
Он снова поднял глаза на окно. Свет до сих пор горел.
Было уже поздно. Джо решил, что мальчик скорее всего заснул прямо за столом, прижавшись щекой к страницам учебника.
Джо сошел с тротуара и двинулся по проезжей части к машине. Когда он отъезжал, на улице стояла тишина, даже собака не залаяла, чтобы отметить его отъезд.
Глава семнадцатая
Архипелаги
Понедельник, 8 марта 1943 года, два дня до Пепельной среды.
Билли Кович лежал в морге, и Джо удивился, проснувшись с ощущением, что он теперь в еще большей опасности, чем прежде. Потому, когда позвонил Дион и принялся убеждать его, что сколько бы телохранителей ни приставил к нему Рико, дом все равно не может считаться безопасным местом, Джо сдался быстрее, чем ожидал его друг.
Через час они с Томасом уже выехали из Айбора и направились к Диону. Томас развернул утреннюю газету, положив верхнюю половину на приборную панель, а нижнюю — себе на колени. Над сгибом — битва в море Бисмарка. Ниже, в правом углу — смерть Билли Ковича, диспетчера службы такси, подозреваемого в связях с криминальным миром.
— Что такое архипе-гал?
— Что? — Джо удивленно поднял глаза на сына.
Томас кивнул на газетный лист.
— Ахри-пелаг? — произнес он на этот раз.
— Архипелаг, — поправил Джо.
— Ну да.
— Скажи теперь сам.
— Архипелаг, — медленно произнес Томас.
— С первой попытки. — Джо легонько стукнул сына по коленке. — Молодчина. Так называется группа островов.
— Почему бы просто не называть это группой островов?
— Почему бы не называть дюжину двенадцатью предметами? — улыбнулся Джо. — А пса — собакой?
— А гиппопотама — бегемотом?
— А детей — ребятами?
Джо знал, что когда они с сыном начинают эту игру, она может затянуться на целый день, а у него уже заканчивались подходящие пары.
К счастью, Томас отвлекся.
— Новая Гине-я?
— Новая Гвинея.
Томас повторил и это, и снова получилось с первой попытки.
Газеты уже два дня только об этом и трубили: дядя Сэм и ВВС Австралии со всей яростью обрушили священный гнев на японский морской конвой у архипелага Бисмарка. А в сегодняшних репортажах сообщалось, что новая битва только что завязалась у острова Бугенвиль, в группе Соломоновых островов.
— Ну, им там уж точно покажут что почем, правда?
— Я хочу когда-нибудь стать солдатом.
Джо едва не врезался в бордюрный камень.
— Правда? — переспросил он непринужденно.
— Угу.
— Зачем?
— Сражаться за свою страну.
— А твоя страна станет сражаться за тебя?
— Не понимаю.
— Ты знаешь, почему мы живем в Айборе?
— Потому что у нас там хороший дом.
— Верно, — сказал Джо. — Но еще потому, что это единственное место, где кубинцы могут жить, не ощущая себя людьми второго сорта. Надеюсь, ты понимаешь, что значит «второй сорт»?
Томас кивнул:
— Не самый лучший.
— Именно так. Вот твоя мама жила здесь, и к ней относились так, словно она второго сорта. Она не имела права заходить в большинство ресторанов и гостиниц. Знаешь, что было бы, если бы она пошла в кинотеатр в центре? Ей бы пришлось пить из питьевого фонтанчика для цветных.
Джо говорил об этом осипшим голосом.
— И что же? — спросил Томас.
— А то, что эта страна была не рада твоей матери.
— Я знаю, — сказал Томас, хотя Джо видел, что его сын слегка ошарашен. Джо раньше никогда не рассказывал ему о раздельных питьевых фонтанчиках.
— Знаешь?
Томас смотрел теперь широко раскрытыми глазами, отчего боль в них стала еще заметнее.
Джо решил сменить тему.
— Кстати, какую страну ты имел в виду?
— Какую страну?
Джо покивал:
— Да, эту или Кубу?
Томас долго смотрел в окно, так долго, что они успели доехать до поместья Диона, миновали пост охраны у парадных ворот и покатили дальше по дорожке, обсаженной пальмами и магнолиями, когда он снова заговорил. Джо раньше никогда не задавал сыну этого вопроса, потому что боялся услышать ответ. Грасиэла была чистокровной кубинкой. Ее бабушка и тетки были кубинками. Первые два класса Томас отучился в Гаване. По-испански он говорил так же запросто, как по-английски.