Черный кот внезапно вспотел, хотя, как известно, кошки не потеют, видимо сказывались остаточные явления конечной стадии перехода из человека в животное.
– Ну, я дружил с одноклассницей. – Семену уже трудно было объяснить на кошачьем языке, кто такая «одноклассница». – Короче у меня была подружка, но мы просто гуляли вместе, болтали, ходили в… – Тут он снова запнулся, не зная, как объяснить Перчинке значение слова «кинотеатр». – В общем, мы просто общались.
– Понятно. Интересно. – Кошка снова в упор посмотрела на кота, буквально гипнотизируя того глазами. – У вас людей, или кем ты там был до всего этого – у вас все происходит так же, как и у кошек? – Она облизнулась.
– Ну, в той или иной степени, да. – Семену стало совсем не по себе. Хотя Перчинка не спрашивала ничего особенного. Она, видимо, просто выбирала себя партнера и поэтому задавала столь откровенные, по мнению кота, вопросы.
Перчинка хотела спросить еще что-то, но тут ее бесцеремонно прервали:
– Ну что, молодожены, брачуетесь?! И правильно. Весна то в полном разгаре!
Это был Толстомяс, судя по всему выспавшийся и снова голодный, как все нормальные коты.
– А как насчет того, чтобы прошвырнуться по помойкам и мусоркам. – Толстяк, похоже, отлично чувствовал себя, а его печень на время подуспокоилась.
– Не бойтесь! Я угощаю. Есть у меня на примете парочка отличных адресов. Вперед, котейки!
Глава 6
Близилось утро и Толстомяс предложил провентилировать соседний двор, где находились три отменных помойки, использовавшиеся не только жителями, но и близлежащими мелкими магазинчиками. Кошачьей банды, как таковой в том дворе не существовало, там жили несколько приблудных пушистых котиков, и домашние увальни нет- нет, да и спрыгивали с форточек, дабы подышать свежим воздухом и перекинуться парой «Мяу» с соседями по дому. В общем, члены банды «Фелис 32» посещали это место без всякого опасения и зазрения совести. Порыться в помойке – это тебе не кусок славной пражской ветчины увести из-под носа. В помойке еще нужно найти годный к употреблению продукт. А кошки, – даже уличные, – тоже ой как брезгливы. Поэтому наша троица не спеша углубилась в темноту соседнего двора, тихо перекидываясь словами и хихикая, когда Толстомяс в очередной раз выдавал какой-нибудь смешной «перл».
Добравшись до контейнеров, все сразу разбрелись, чтобы не мешать друг другу и молча принялись за сортировку объедков. Семен мигом нырнул в кучу всевозможных видов отходов человечества и сразу же натолкнулся на кусок ветчины в надорванной упаковке, оставшийся после чьего-то обеда. Мясо не воняло, видимо, выкинули только что. Новичкам везет, поэтому, не искушая судьбу, кот вылез наружу и следуя неписанным уличным законам принялся за ранний завтрак. Он мог бы предложить другим членам стаи разделить с ним трапезу, но, во-первых, они были сами заняты поиском еды, а во-вторых, никто его бы за это не упрекнул.
Вскоре и Толстомяс что-то нашел, поскольку над Семеном зашелестел картон и сверху, рядом с новым членом банды с шумом упало что-то завернутое в полиэтилен.
– Я не зашиб тебя, Семен, нет? – Толстяк, кряхтя, пытался достать задней лапой до края контейнера, но в последний момент не удержался и брякнулся на землю, вспугнув нескольких крыс, независимо шнырявших в лапах у кошек.
– Все отлично. Я жив. – Семен съел половину мяса, решив все-таки оставить немного для своей подруги. Ей может и не повезти сейчас, а у Семки будет для нее вкусный подарок.
– Что там у тебя? Ветчина? Ну-ка. Пражская? Силен! – Толстый котяра развернул лапами свою добычу. – А у меня потрошка из-под курочки. Говорят, субпродукты полезны для печени. Как считаешь? – Толстомяс, урча, вцепился в ярко-красный белок, пытаясь разжевать особо сложные жилы и подкожные слои. – Ты фнаеф! – Набив пасть, он едва мог говорить. – Ты фнаеф, я дофолен. Где ифо найдеф такой фкуфный белок. – Он замолк, со смаком доедая остатки.
Внезапно Семен подумал, что Перчинка до сих пор не выбралась с добычей из контейнера. Секунда, и он взлетел наверх, пытаясь разглядеть в несущей объедками глубине угольно-черную шерстку своей подруги.
– Перчинка! – Он не хотел громко мяукать, боясь привлечь чужое внимание. Никто не ответил. Тогда он запрыгнул внутрь пластикового ящика, оглядываясь и уже начиная тревожиться.
– Эй! Бандит! Не меня ли ты ищешь? – Кошечка сидела на дереве, растущем рядом с помойкой и уплетала, судя по доносившимся феромонам, нечто умопомрачительное. «Красная рыба», – автоматически подумал Семен и недовольно мяукнул:
– Могла бы и откликнуться. Я тут ищу тебя, ищу…