Джордж благодарно кивнул и отпустил Альфреда, продолжив прогулку.
Кинон очнулась в холодному поту. В комнате царил полумрак. Староста села на постели и посмотрела в сторону окна:
- Не сильная… - тихо произнесла она, смотря на свое расплывчатое отражение в стекле, - Не такая, какой хочу казаться. Не соответствую своей маске. Слабая. - Фрея поднялась с кровати и приблизилась к стеклу, - Мой главный бич - зависть. Она пожирает меня изнутри. У всех дела лучше, чем у меня, - девушка провела кончиком пальца по своему отражению в стекле, - Они живут по-другому, - она взглянула на дверь, вспомнив о соседках по комнате, - Разгуливают по коридорам, находят новых друзей, не волнуются из-за Жабы..! У них другая жизнь. Им не нужно отдавать что-то взамен. Они не переживают. И продают себя легче. А те, кто ни разу этого не делал? - голос девушки звучал страшно, а потом сорвался вовсе. Она без сил опустилась на подоконник и уставилась в пустоту, - Как быть тем, кто не продавался? - ее шепот казался криком в звенящей тишине спальни, - Ни Амбридж, ни статусу крови? Тем, кто слабее?
Луна вышла из-за угольно-синих туч и осветила комнату. Кинон обернулась в сторону света и истерично хихикнула.
- Но ведь не конец света, - продолжала шептать она, - Сколько еще таких же, как Джордж? Сколько их еще может у меня быть? Но ведь мне все равно придется выйти замуж. Придется, - снова хохотнула она, - А я тут комедию ломаю, трагедию разыгрываю. А, может, трагедии вовсе и нет? Нет драмы, и Дэвид - лучшее, что со мной может произойти? - Кинон опустила голову вниз, обмякнув на подоконнике, и секунду молчала, но затем стремительно поднялась и заговорила быстро, обращаясь к невидимому собеседнику, - Но ведь он не любит. И дело не во мне, дело во всем мире! Рождаются ведь скептики и прагматики, но Дэвид, он… Он все это в кубе, он мистер “я вас ненавижу”, король отвращения ко всему не эталонному. Он радикальный идеалист, чистокровный и избалованный наглый козел, который, по правде говоря, единственное, что сделал в своей жизни, так это позволил мне спокойно существовать до 14 лет и, слава Богу, не знать о его существовании. Но если я теперь иду на такой важный шаг, если я продаю себя, то… мне нужно знать, от чего я отказываюсь - максимальную цену упущенной возможности. Мой отец, Джим… да, косвенно они зависят от моего решения. Но угрозы Дэвида хоть и звучат убедительно, но зиждутся ли они на чем-либо, кроме его обиды? Или все, что он говорил - номинально и не опасно? Я должна узнать это. Я чувствую, что-то произойдет прямо сейчас…
Девушка сгребла со спинки стула простое хлопковое светлое платье, быстро натянула его через голову поверх полупрозрачной сорочки и оставила комнату.
Дэвид Макалистер же - персонаж харАктерный и весьма колоритный. Высокий и статный брюнет с правильными чертами лица, прямым носом и идеальной формой ярко очерченных розоватых губ, бледной матовой кожей и прямым взглядом черных глаз. Он всегда выглядел безукоризненно. Его походка была уверенной, он всегда держал плечи расслаблено и никогда не смотрел вниз, только прямо, в глаза собеседника. Он не придавал значения эмоциям, но словам, да.
Теперь он решил проветриться и развлечь себя легкой прогулкой по подземельям. Однако сырость вскоре наскучила ему, и он поднялся на верхний этаж. Треск пламени горящих факелов, ударившее в голову тепло коридора и мягкий желтоватый свет быстро подействовали на Дэвида, и он приободрился. Теперь он не думал о вещах, которые были для него омерзительны, стараясь фильтровать все, что, так или иначе, поступало к нему в голову, выбирая только важное и нужное для него самого. Он ценил уединение, но не для достижения гармонии с собой, а просто потому что считал, что остальные не слишком подходят для того, чтобы составить ему компанию. Именно так он думал, пока не встретил Ее. Милую и сдержанную снаружи, но жесткую и властную внутри Фрею Кинон. Ему показалось, что они похожи. Что ее одиночество сходно с его мизантропией, что ее минутный гнев похож на его бесконечную ненависть. Они могли беседовать часами, проводя время в живописном сквере Хогсмида, или прогуливаться по парку. Но природа никогда не вызывала у него особых эмоций, в то время как Фрея особенно преображалась на свежем воздухе. Она кружилась в теплом вихре опавших бордовых листьев, гладила тонкие бархатные крылья бабочки, которая садилась на ее синее пальто, загадывала желание, видя яркую радугу после дождя, а Дэвид наблюдал за ней, как за существом с другой планеты. Но относился терпеливо ко всем проявлениям ее чувств, считая их ребячеством, которое вскоре должно пройти. Однако именно в этом он и ошибся. Его злая ирония со временем больно ранила ее, и она перестала часто бывать рядом с ним, придумывая причины и оправдания. Но Дэвид и это считал сезонным явлением, терпеливо ожидая, когда Фрея повзрослеет и станет столь же серьезной, сколь ее статус. Но когда в их жизни появился Уизли… Дэвид понял, что слишком долго ждал. Макалистер был терпелив по натуре и понимал, что люди, как и животные, со временем привыкают ко всему. И к разлуке, и к печали. Именно это было его планом. Они с Кинон уже были помолвлены, а Уизли в конечном счете Макалистер расценил как “девичник” перед свадьбой, легкое приключение, которое закончится само, без каких-либо внешних вмешательств. Но и тут он ошибся, потому что слишком плохо знал Уизли.
Из потока мыслей Дэвида вырвал бегущий по коридору Альфред. Юноша не успел затормозить перед слизеринцем и что есть силы врезался в Дэвида, едва не сбив его с ног. Когда же бедняга поднял глаза на человека, чей покой нарушил поневоле, то едва не упал. Альфред боялся всех слизеринцев, как огня, а Дэвида в особенности. Но то был другой страх, не тот благоговейный трепет, с которым он встречал Фреда и Джорджа, а животная немая паника.
- Я просил смотреть под ноги! - процедил сквозь зубы Дэвид.
- П… простите, - попытался вымолвить Альфред, отходя назад.
Позади послышались шаги, рядом с Дэвидом возник Клайд Муни, здоровый и плотный детина, однокурсник. Он искал Макалистера, чтобы сообщить ему о визите Снейпа, но увидев в коридоре Альфреда, позабыл о профессоре и воодушевился, предвкушая забаву.
- Скажите мне, - почтительно обратился Клайд к Дэвиду и краем глаза взглянул на Альфреда, - не этот ли самый мальчишка обещал нам то же на прошлой неделе?
- Я, пожалуй, пойду, - осторожно предложил когтевранец, намереваясь уйти, но возникший прямо возле него Клайд загородил проход пятикурснику.
- Делай с ним что хочешь, Клайд, - безразлично бросил ему Дэвид.
Муни не был глупым, однако его мстительность внушала страх всем, кто знал его в лицо. Мощный слизеринец достал из заднего кармана брюк волшебную палочку и направил ее на Альфреда.
- Ну, давай, - раззадоривая, кивнул он когтевранцу.
У Альфреда не было никакого желания драться, к тому же с Клайдом. Мальчика била мелкая дрожь, его руки онемели от волнения и страха перед неизбежной болевой атакой. На занятиях ОД Альфред немало постиг, однако ему показалось, что теперь, перед “живой угрозой”, он растеряется и спасует.
Дэвид облокотился о стену спиной и безразлично наблюдал за развернувшимся в коридоре поединком. Первая вспышка заклятья вырвалась из витой палочки Клайда, красный сноп искр полетел прямо в Альфреда, но мальчик успел вовремя уклониться и ответил противнику заклинанием “Остолбеней”. Однако когтевранцу везло недолго, и обманным путем завладевший его вниманием Клайд быстро обезвредил пятикурсника, выбив из его рук палочку. Альфред застыл, изумленно глядя на Клайда.
- А ну-ка, отойди, - раздался за спиной когтевранца голос Джорджа. Он отодвинул Альфреда с дороги и занял его место. - И вечно вас, когтеранцев, спасать, - недовольно посмотрев в сторону пятикурсника сказал он. - Эй, Муни, не желаешь прилуниться?*