Кстати, о покойниках. Пока в канцелярии решали, что делать с упрямым генералом Драполеоном, тот тихо протянул ноги в подземном каземате. От голода. Таков был бесславный конец славного когда-то воителя.
А Драпир так ничего и не понял о нравственном совершенствовании и отправился за разъяснениями к Драфиму.
Почтенный академик в последнее время сильно изменился: раздобрел и приобрел вальяжно-покровительственные замашки. Он охотно снизошел до беседы с писателем. Для начала повторил все, уже известное про горний сад и благотворность идеи ангелизма для племени драконов. А когда Драпир завопил, что драконы просто вымрут с голоду задолго до торжества идей ангелизма, Драфим жестко ответил:
- Да. Да, друг мой. Мы отдаем себе отчет в том, что какая-то часть населения страны должна пожертвовать собой, лечь костьми в фундамент светлого будущего. Это неизбежно, к прискорбию моему. Но зато потомки наши будут жить в райском саду. Прекрасная цель стоит жертв, разве не так? Но зато ангелы-то бессмертны, и наши потомки, достигнув ангельского чина, станут вечными, совершенными созданиями. Вы только вообразите себе эту картину!
Потрясенный Драпир вообразил. Нескончаемой чередой уносились в сияющий зенит безгрешные существа, о происхождении которых напоминал лишь зеленоватый отблеск на могучих крыльях. Эфир звенел хором торжествующих песнопений. Хвала вечному счастью неслась над полями нарциссов и асфоделий.
Сие величественное видение произвело переворот в замшелом сознании писателя. Он тяжело зарыдал, раскаиваясь в том, что когда-то, ничтоже сумняшеся, вступил в Лигу защиты драконства, эту компанию заговорщиков-ретроградов. Нет, долой постыдное прошлое! Отныне он желает служить своим пером делу возвышения нации!
Искренний порыв Драпира оценили по достоинству я предложили для начала сочинить проект некоего документа, условно названного "Моральные устои ангелизма". Польщенный высоким доверием, писатель с энтузиазмом принялся за работу. Само собой, что и ему еженедельно доставляли пресловутые корзины с искусственной провизией, так что он мог преспокойно работать, не отвлекаясь проблемами хлеба насущного.
Однажды ночью Его Великое Змейство Дракороль Восьмой захотел пить. На звук колокольчика почему-то никто не отозвался. Проклиная нерадивость слуг, Дракороль сполз с постели и побрел на кухню, которая теперь именовалась лабораторией синтетической пищи. В кухне пылал очаг, и слышался лязг посуды, голоса поваров, шипение расплавленного жира на сковороде. Озадаченный всем этим шумом, Дракороль осторожно заглянул за дверь. То, что он увидел, его потрясло. В полутемном кухонном зале все было, как в старые приснопамятные времена. Суетились поварята, волокли освежеванные кровавые туши животных, рубили их на куски, загружали в котлы, жарили целые горы битой птицы.
Дракороль все понял. Академик и его хитроумная группа теоретиков осмелились водить своего короля за нос! А он-то верил, что подаваемые ему паштеты синтезированы из овощей и фруктов! Как они посмели обмануть правителя и предать великие идеи ангелизма!
Гнев короля был ужасен. От раскатов монаршего рева вздрагивал и шатался дворец. Его Великое Змейство бушевал весь остаток ночи. А утречком несчастного вопящего Драфима в цепях поволокли на суд и расправу.
Но, как уже отмечалось выше, Дракороль был стар и мудр. Поэтому, поостыв, он крепко задумался над тем, что толкнуло почтенного академика на обман. Поразмыслив, король предположил, что и победные реляции о торжестве идей ангелизма в народе надлежит проверить.
С этим благим намерением король грузно поднялся в воздух, желая с высоты обозреть столицу. Старые крылья трещали, но еще неплохо держали хозяина.
Дракороль Восьмой слегка удивился, обнаружив над столицей совершенно пустое небо, в котором раньше беспрестанно шныряло туда-сюда жизнерадостное драконье. Теперь же не видно было ни одного летуна...
Дракороль заложил вираж над шпилями башен. Жалкое зрелище открылось ему. По запущенным, заваленным мусором улицам кое-где едва тащились хилые изможденные драконы, в основном драконессы. Они рыскали по задворкам столицы в поисках хоть какого-нибудь съедобного куска. Обветшалые дома зияли провалами выбитых окон. Окраины совсем обездраконели. Не слышно было детского писка, бравых песен дракош и дракониц. Патрули из "Ангельских рот" шатались от любого ветерка. На перекрестке сидел известный всем местный сумасшедший по кличке Дракодивый и удивленно говорил двум остановившимся дамам:
- Зачем огорчаться и плакать? Какова цель драконьего народа, дорогие мои? Великий правитель объяснил: "Наша цель - ангелизм!" Так чем же вы недовольны, я прямо не понимаю и смеюсь с вас, дамочки? Холодно? Голодно? Обнищали? Правильно! Вот коньки отбросите и сразу, без хлопот, прямым ходом в ангельский чин! По-да-айте копе-ечку...
Чрезвычайно грустную картину увидел в своей столице Дракороль Восьмой. Словно пелена упала с его глаз. Он тяжело плюхнулся на крышу своего дворца, продышался, унял сердцебиение и твердо решил: "Хватит!" - все ясно, произошла ошибка. Сама идея была хороша, но к воплощению ее народ, сколь это ни огорчительно, не готов. Придется повременить, а то ведь, правда, загнется нация. Подвели короля бессовестные и ненадежные придворные, притворившиеся соратниками. Надо исправлять дело.
Драконам что - им не привыкать. Приказано исправить - оросились исправлять. Кипит дело...
А Дракороль Восьмой однажды решил погреться на любимом южном отроге Змеиного хребта. Лежал он и смотрел в долину, размышляя, что же делать теперь для спасения столь ослабевшего племени драконов. Его внимание привлекло какое-то движение в зарослях. Ветви кустов раздвинулись, и на полянку вышел Человек. Охотник. Высокий, стройный, покрытый бронзовым загаром, он был очень красив, так что Дракороль невольно залюбовался. Правитель драконов, как вы, наверное, уже успели заметить, вообще был чрезмерно впечатлительным. Затаив дыхание, он разглядывал смелое лицо Человека, длинные волосы, перехваченные ленточкой луба, тонкую талию, повязку из кабаньих клыков.
Крона дерева над головой Человека дрогнула, из гущи листвы прыгнула вниз рыжая молния. Человек успел повернуться, выхватить нож. Он встретил ягуара в прыжке, одной рукой вцепился в горло хищной кошки, а другой всадил нож прямо в ее маленькое, объятое кровожадной злобой, сердце. В секунду все было кончено: охотник вытирал лезвие ножа, а у ног его бездыханным лежал ягуар. Человек быстро снял красивую пятнистую шкуру, небрежно кинул ее на плечи и скрылся в зарослях.
Дракороль Восьмой был в восхищении.
- Такой маленький, слабый! Ни когтей, ни клыков! Но как он отважен и красив! Как быстры его ноги, как умелы руки, сколь изощрен ум! В каком гармоничном равновесии с природой он пребывает! Вот поистине совершенное создание Господне. Я понял, наконец-то понял... как это раньше не пришло мне в голову? Не ангелов надо делать из моих славных, но, к сожалению, тупоголовых подданных, но людей. За ними будущее!
Драконы, как вам хорошо известно, вымерли.