– Вон там, впереди, в километре, хороший участок дороги, ровный и без поворотов. Думаю, я смогу взлететь, – со светлым оптимизмом в голосе поведала Герману девушка. – Счастье, что немцев поблизости не оказалось.
Увидав остальных разведчиков, появившихся из оврага, Роза так ослепительно улыбнулась, что даже Динэр Никольский растаял, и принялся предлагать свою помощь в транспортировке самолёта. За это он удостоился отдельной улыбки и соответствующего замечания, мол, верблюды с транспортировкой справятся лучше.
Фитисов восхищённо оглядел красавицу, недвусмысленно присвистнул и изрёк:
– Так вот какая вы, «Белая роза Сталинграда».
Роза улыбнулась и ему, хотела что-то сказать, но тут не выдержала горячая натура товарища Газделиани, который вначале сильно покраснел, затем зашипел как закипающий чайник и, наконец, недовольно зацокал языком.
Пожав плечами, Фитиль прокомментировал происходящее в стихах:
– Красотка Роза танцевать с ним не хотела, она вже с Ваською достаточно вспотела, но улыбнулася в ответ красотка Роза, и закраснелась морда Васьки Шмаровоза[105].
От этих слов воздух вокруг Гиви ещё сильнее накалился – неизвестно, чем могло обернуться дело, если бы чуткий Иван-Абрам не разрядил обстановку короткой, но веской репликой:
– Немцы!
В мгновение ока все залегли в траву и обратили взгляды к далёкой лесопосадке, откуда начали появляться человеческие фигурки. Много, слишком много, чтобы принимать бой. Герман мельком взглянул на Никольского – в том явно боролись героизм с истерикой. Показалось, младший лейтенант сейчас крикнет что-нибудь вроде того, мол, у нас задание, поэтому давайте предоставим лётчиков их судьбе, а сами попытаемся уйти оврагом. Но, к чести особиста, следует отметить: он с собой справился. Зато не стала молчать Роза Литвякова:
– Товарищ профессор, они не знают о вас, скорее уходите, и товарища Бадамаева уводите, а мы с Гиви постараемся взлететь, ещё пару сотен метров проедем, и можно попытаться…
Увы, идея умерла вместе с товарищем Бадмаевым и его верблюдами – несмотря на расстояние, враг сумел их застрелить.
– Винтовка «Маузер»! – зло процедил Фитисов. – Автоматы у немцев – полное дерьмо, чуть шо – сразу подбирают наши «ППШ» и с ними воюют, зато винтовки приличные.
– Это не немцы, товарищ старший лейтенант, это отщепенцы какие-то! – Оторвавшись от оптического прицела, сказал снайпер Чугунеков. Герман отметил, что впервые слышит голос этого парня.
Действительно, в бинокль было хорошо видно, что бегущие от деревьев солдаты одеты в красноармейскую форму, вот только знаки различия у них отнюдь не советские.
– Хиви, будь они неладны, – сказал Фитисов. – Деваться некуда, придётся пощупать этих выродков за вымя. Давай, Тюлька, солируй. Вначале играй командиров, потом – самых активных хиви…
– Э-э, кацо, зачем такое говоришь? – перебил Гиви Газделиани. – Почему Гиви? Причём тут Гиви?
– Ты шлемофон разуй, пернатый, – разозлился Фитисов, который, как известно, не выносил, когда его перебивают. – Я сказал не Гиви, а хиви[106]! Так фрицы называют своих прихвостней. А мы таких называем выродками, и в плен не берём.
Чугунеков стреляет – бегущий впереди «выродков» офицер высоко подпрыгивает вверх и подстреленным вальдшнепом падает в траву. В течение следующей минуты виртуозный снайпер уничтожает ещё пятерых. Враги залегают, но по шевелению стеблей видно, что движения они не прекратили – ползут вперёд. Чугунеков продолжает вести огонь, ориентируясь наугад. Хиви стреляют в ответ, но тщетно – снайпер каждый раз успевает сменить позицию. Фитиль тем временем «увещевает» Ивана Нестерова, приникшего к своему «дегтяреву»:
– Погоди, Нестор Иваныч, не кипятись как тот грузин, жди до последнего, пусть ближе подползут. Посмотри, они ж, гады, совсем стрелять не могут, и они ж, гады, обратно думают, шо против них воюет один-единственный боец – Тюлька Чугунеков. Так пусть они себе думают разные глупости. Пока!
Зря он сомневался в меткости противника, и зря удерживал пулемётчика – начни тот стрелять пораньше, возможно всё обернулось бы иначе. Но Чугунекову слишком долго пришлось «солировать», то бишь оставаться без огневой поддержки. В какой-то момент снайпер мешкает, и не поспевает вовремя убраться… Пуля ударяет ему в голову, и парень, обмякнув весь, медленно начинает сползать в овраг. Не понявший произошедшего Суслин подхватывает убитого за локоть, но тут же, глянув ему в лицо, вздрагивает и выпускает. Тело свободно скользит вниз.
106
Сокращение от немецкого слова Hillwillge (Hiwi). Дословный перевод – «добровольный помощник».