— Никто ничего не знает! — воскликнул старик.
— Скоро вас будут допрашивать, — сказал Дэвис. — Скажите, вы были компаньоном вашего брата?
— Нет, я не разбираюсь в коммерции. Я композитор.
— Вы живете дома и пишете музыку?
— Да, здесь на земле вы видите ее часть. Композиция для скрипки, которую я должен перенести на нотную бумагу. Я создаю квинтет. Музыка прекрасна, не правда ли? Я не знаю, поймете ли вы меня?
— Я, пожалуй, тоже не знаю, — признался Флетчер Дэвис, внимательно глядя на нотные линейки и написанные на земле ноты. — У вашего брата есть сын Джон, не так ли? И жена?
— Нет, его жена давно умерла.
— Рестораны завещаны Джону?
— Я не душеприказчик Джейса, — ответил Стентон. — Адвокат нам еще ничего не зачитывал, но я возьму на себя всю ответственность, потому что Джон ничего не будет делать. Он профессиональный боксер. Он, конечно, захочет завладеть домом, но тогда я не буду иметь никаких средств, чтобы продолжать заниматься музыкой.
— Естественно, ведь вашему брату принадлежали все счета, — осторожно сказал Дэвис. — Я надеюсь, что через денек-другой вы сможете рассказать мне что-нибудь новое.
Стентон пристально посмотрел на Дэвиса:
— Смерть моего брата спасла его от женитьбы, которая бы все развалила, — сказал он. — Вы уже видели эту женщину. Она заведует казино. Это она опустошала его карманы и она является причиной того, что он забросил свои дела, свой дом и, главное, мою музыку.
— Мне об этом уже известно, — сказал Дэвис. — Ваш племянник дома?
— Да, — сухо ответил Стентон.
— Благодарю вас.
Миссис Свенсон вышла навстречу Дэвису из главного входа.
— Я могу видеть Джона Коннерли?.
— Не знаю, спросите его. В дверях показался Джон.
— Кто вы такой? — сердито спросил он. Дэвис объяснил ему и добавил:
— Возможно, сейчас несвоевременно задавать вам вопросы, вы сейчас опечалены, но моя профессия позволяет это, чтобы не упустить время, — мистер Коннерли. В моей записной книжке отмечено, что вы посещали «Голубой Джек» и имели конфиденциальный разговор с миссис Бриджеман. Вы угрожали ей. Не будете ли вы любезны объяснить мне что-либо по этому поводу?
— Я не хочу ничего говорить, — прервал его Джон. — Я вас не знаю, то, что я хотел сказать, я уже рассказал в полиции. А сейчас уходите!
Флетчер Дэвис вежливо наклонил голову, отошел от двери, достал записную книжку и записал: «У Джона Коннерли определенно плохой характер».
В книжке Флетчера значилось, что судебный врач обнаружил на затылке Джейса Коннерли следы, похожие на следы от удара резиновой дубинкой. Кто мог иметь дубинку? Возможно, профессиональный игрок или полицейский, может быть, наемный убийца. В «Голубом Джеке» вполне мог находиться кто-нибудь из них. Вернусь туда, спрошу.
На участке Коннерли Стентон последовал за ним.
— Джон не был расположен говорить с вами?
— Вы правы, — согласился сыщик. — Но во всяком случае мы всегда получаем какую-нибудь информацию. Вы пойдете сегодня вечером в казино посмотреть сюрприз?
— Туда? Нет. Для чего? Это ужасное место.
— Вы не знаете, какая неожиданность ждет нас?
— Неожиданность? Нет, меня это не интересует, — проговорил композитор.
— А я уже думал об этом, — сказал Дэвис. — Я видел, как убран зал. Все говорит о том, что, без сомнения, готовится танцевальный номер, я думаю, что это может заинтересовать вас как композитора.
— Танец? — спросил Стентон. — Меня интересуют танцы, но не такие, какие танцуют в кабаре, В своей музыке я воплощаю танцы жизни и смерти, это не простая музыка, в ней пульсирует драма, это почти непостижимо для человеческого восприятия. Это гениально.
— Да, да, конечно, — скромно сказал детектив. — Хорошо, а у вас в саду случайно нет клетки с тиграми? Я хочу сказать, что этот зверь не из этих ли краев?
— Какую ерунду вы говорите! — резко сказал старик. — А какие Танцы будут там?
— Не знаю, — ответил детектив и переключил свое внимание на казино, куда он незамедлительно направился.
В Пьернаке, в своей загородной резиденции, доктор Ватни Вайт слушал ноктюрн, как вдруг зазвонил телефон.
— Если я нужен, я буду в «Голубом Джеке», — проговорил он в микрофон.
— Хорошо, доктор, — ответила телефонистка.
Тот человек, который приходил к нему и советовался с ним, был убит предыдущей ночью.
Обычно Ватни Вайт избегал телефонных звонков, которые могли втянуть его в какое-нибудь неприятное дело, не говоря уже о таком, как убийство. Но на сей раз он немедленно поехал в казино, где произошло преступление.
Прошедшей ночью он встречался с Ритой Бриджеман и понял, почему у нее такие трудности с матерью. В нескольких ранних скандальных сообщениях в прессе мелькало имя Франсуазы Бриджеман, которую он собирался посетить. Но, конечно, не из-за этого приезжал к нему советоваться тот мужчина. Видимо, что-то снова угрожало ее репутации, размышлял доктор. Несомненно, здесь была какая-то проблема, касающаяся ее дочери. Но теперь это все может подождать, ведь дело об убийстве намного важнее. Разве только рассказать миссис Бриджеман, какую беседу он имел с Джейсом Коннерли.
Про себя он подумал, что будет странно выглядеть в глазах Франсуазы, если именно сейчас поставит ее в известность о том, что беспокоится за ее дочь; ведь это убили ее друга, который, как сообщили газеты, приходил к психиатру в поисках совета.
Подъехав к голубой неоновой вывеске, он поставил машину на стоянку, фотография которой печаталась в газете. Никаких полицейских нигде не было. Он посмотрел в сторону леса, пристанища таинственного кровожадного чудовища, если верить прессе. Из ресторана доносилась музыка. Лучи света доходили также до дома Коннерли.
Ватни Вайт направился ко входу в бар, заведение было переполнено. Женщины тесно сидели за стойкой, оживленно болтая. Ничто не говорило о том, что ночью здесь произошла трагедия. Наверное, только гильотина со своей корзиной могла бы взбудоражить этих — людей.
Вайт позвал официанта.
— Где можно увидеть миссис Бриджеман?
— Франсуазу? Она наверху.
Поднимаясь по лестнице, Вайт столкнулся с человеком, одетым в вечерний костюм, но с перевязанным лицом.
— Вы кого-нибудь ищете? — спросил он из-под бинтов.
— Да, меня зовут Ватни Вайт, я хочу видеть миссис Бриджеман.
Бинты тревожно задвигались на лице человека и показались глаза Арди Легрелла.
— Доктор Вайт? Вы человек, раскрывающий убийства?
— Я здесь не для того, чтобы проводить следствие, — ответил Вайт. — Мне нужно сказать несколько слов наедине миссис Бриджеман. Вы хотите мне что-то сообщить?
Выглядевший как человек-невидимка метрдотель, запинаясь, пробормотал:
— Идите наверх!
Вайт поднялся. Привлекательная женщина, вышедшая ему навстречу, была похожа на Риту, только в ее глазах читались скорбь и испуг, перешедшие в улыбку.
— Это очень любезно, что вы пришли сюда, — сказала Франсуаза непринужденно. — Мне известно, что вы познакомились с моей дочерью.
— Да, она очень интересная девушка, — сказал доктор Вайт.
— Вы пришли испытать судьбу? — спросила управляющая казино.
— Я пришел увидеть вас, — ответил доктор.
— О! Как это приятно! Вы не хотите войти ко мне? — Франсуаза указала на свои комнаты.
— Что это за человек с забинтованным лицом? Он что, преследовал животное, о котором говорит полиция? — осведомился Ватни Вайт.
В этот момент он увидел, какое странное впечатление произвел на женщину этот невинный вопрос. Ее лицо побледнело небыстро изменилось... Он на свой риск спросил:
— Не был ли это метрдотель?
— Да, — ответила Франсуаза, овладев собой. — Это я ему поранила лицо.
— О! Мне не нужно от, вас тайных признаний, — успокоил ее Вайт. — Меня интересует только то, что касается Риты. Хочу сказать вам, что девочка мне нравится. Я видел как она танцует, это полный восторг. Она исполняет номер очень профессионально, к тому же у нее прекрасная фигура. Извините меня, я больше не буду отпускать шуток по поводу этого мифического зверя.