Он прислонился спиной к стене и нервно поднял дуло револьвера: Но ночь была тишайшей. Ни одна тень не двинулась. Сыщик уже был уверен, что знает, кто виновник шума, разбудившего его.
Дэвис бросился бежать назад, полагаясь на скорость своих ног. Он перепрыгнул через полено, лежавшее на земле, кинулся к двери бара, одним прыжком вскочил туда, закрыл за собой дверь и защелкнул задвижку. Так это и вправду тигр!
Сыщик поспешно вошел в свой номер, с трудом подтащил к двери шкаф и запер окно. После, бледный от ужаса, сел на кровать.
Только крупное животное могло обладать лапами такого размера и могло достать так высоко до окна. Это он!
Матерый тигр или бурый медведь. Значит, он здесь! Днем он прятался где-то, а ночью убил Джейса Коннерли. Асегодня он опять пришел!
Флетчер закрыл глаза и стал размышлять. Он выпил стакан воды, чтобы избавиться от комка в горле, вытер холодный пот с лица и решил оставить свет зажженным.
Позвать шерифа? Разбудить мистера Кивера? Вызвать полицию и направить ее по следу? Ведь чудовище должно было оставить следы... и достаточно большие на утоптанной земле. Однако призводить расследование ночью... вдруг полиция не найдет следов? Это же сверхъестественное явление! Ждать до утра? Возможно, утром будет еще один труп. И для чего оно подходило к окну? Что взбрело ему в голову, чтобы царапать лапами раму?
Дэвис лежал одетым. Он накрылся пледом, спрятал револьвер под подушкой. Его последней мыслью перед сном было намерение связаться утром с полицией, чтобы она оставила где-нибудь отравленную мясную приманку для таинственного чудовища.
Часть III
Утром в день похорон Коннерли Флетчер Дэвис встал с постели совершенно разбитым и выглянул в окно. Воспоминания о звере всю ночь не покидали его, но сейчас они исчезли. Он оделся, спустился в бар, который еще подметали и готовили к приему посетителей. Если животное проходило под окном, Дэвис был абсолютно уверен, оно должно было оставить там глубокие следы. Но он их не обнаружил.
В баре ему подали кофе, слегка взбодривший его. Мистер Кивер еще не появлялся, шерифа Хаскелла тоже не было.
Сыщик возвратился к себе в номер, побрился, надел свежую рубашку и вышел снова, на этот раз чтобы дождаться хозяина «Голубого Джека». На голос Дэвиса откликнулся Кивер:
— Кто-это? Входите! — и после: — А, это вы? Что случилось?
Дэвис взволнованно рассказал ему все.
— Вы сошли с ума! — удивился Джордж Кивер.
— Хорошо, мистер Кивер, я — сумасшедший. Но пошли со мной, и вы все увидите своими глазами.
— Я буду не Кивер, если я что-нибудь сейчас увижу, — проговорил Джордж, поправляя узел галстука. — Это уже чересчур! «Тигр»!
Частный детектив серьезно посмотрел на хозяина и попросил его обойти с ним здание и осмотреть стену, где остались следы когтей.
— И если все будет так, как вы говорите, — заключил свою просьбу Дэвис, — если ничего не обнаружится, вы оплатите мой гонорар, и я уеду. В агентстве меня поддержат.
Тут Джордж Кивер наконец увидел разодранную раму и пробормотал сквозь зубы:
— Надо сейчас же показать это Эду Хаскеллу, — и бросился звонить по телефону.
Хаскелл появился очень быстро, он так спешил, что даже не воспользовался своей машиной, а прибежал на место происшествия. Он вместе с Кивером и Дэвисом и несколькими любопытными официантами остановился у разодранной рамы. Кивер спросил:
— Кто бы мог это сделать?
Хаскелл расправил морщины на лбу и твердо сказал:
— Я скажу, кто это сделал, Джордж. Я знаю причину этого.
— Как!
— Да, Джордж, я знаю. Раньше я думал, что все это глупости. Но я видел «это» на поляне, в темноте, из верхнего окна. Это ужасный и редкий зверь, такова моя точка зрения. Я понял это сразу после того, как был убит Джейс. Я видел его. Это странное существо, неизвестный зверь.
— Ты его видел и ничего не сказал!
— Да, тогда я не сказал! — защищался шериф. — Для чего? Чтобы все смеялись надо мной? И чтобы все эти ребята из прессы бросились в лес! Ну уж нет, мистер! Есть вещи, о которых я молчу! Ты это знаешь.
Кивер выругался сквозь зубы.
— Я полагаю, — сказал сыщик, — что мы сделаем экспертизу этих борозд от когтей и сравним их с ранениями на лице и горле Джейса Коннерли, собрав все вещества, которые остались в ранах, только тогда нам станет что-то ясно. Эксперты из следственной бригады скажут нам, остатки какой земли обнаружены, и после этого мы сможем продолжить поиски.
Кивер и Хаскелл молча отошли в сторону.
Глядя им вслед, Флетчер подумал, что, пожалуй, напрасно он подал эту мысль, позаимствовав ее у доктора Вайта. Он вздохнул и ощупал револьвер в своем кармане; его наличие как бы подтверждало профессиональное достоинство сыщика. Потом его взгляд упал на кусты.
Кусты ничем не выделялись при дневном свете. Все ходили через них, не обращая внимания, и с таким же успехом здесь мог прятаться тигр, мимо которого люди прошли бы, не видя его. Конечно, они уже осмотрели, и не раз, землю, кустарник, болотистые места, но если там был тигр, он мог находиться и на дереве, на одном из больших деревьев, а люди в темноте смотрели вниз и могли тогда не заметить его.
Дэвис не очень разбирался в тиграх, но вспомнил, что где-то читал, будто ягуар и пума имеют обыкновение подстерегать свою жертву на ветке, чтобы быстро прыгнуть сверху. Не могло произойти так и в этом случае? Несмотря на то, что Дэвис находился сейчас на краю этого ставшего опасным леса, он думал совсем о другом, о том, что сообщил следователь, а именно, что Джейс Коннерли скончался от удара дубинкой по голове. Это единственное мнение следователя? Только этим он и ограничился? Возможно, там было что-то похожее на резиновую дубинку. Допустим, Коннерли неожиданно увидел в темноте огромного зверя и от страха упал на спину, к тому же он был еще и пьян. Он сильно поранил голову, а животное ударило его когтями в лицо. Это, пожалуй, наиболее приемлемое предположение. Но погодите! Он же лежал ничком и был ранен в лицо. Но он не мог получить подобное ранение, будучи в таком положении, для этого он должен был стоять. Как же объяснить происшедшее?!
Деревья были нестарые, невысокие, по большей части они давали свежие побеги. За этим леском дальше начиналась зона новых посадок. Глаза Флетчера внимательно смотрели вверх в поисках разветвлений в листве, где могло бы спрятаться животное. Например, медведи с легкостью взбираются на деревья, а в зоологическом парке, расположенном в 18 милях отсюда, как он знал, имеются бурые медведи. Но трудно было предположить, для чего медведю понадобилось ночью лезть на стену «Голубого Джека».
Прежде чем войти глубже в лес, Дэвис задержался на опушке, встал, растерянно моргая, затем вытащил револьвер. Он увидел раскинувшегося на траве молодого человека, одетого в свитер, спортивные шаровары и спортивные ботинки, и кинулся к нему. Джон Коннерли, а это был он, неподвижно лежал на спине, посматривая снизу вверх на сыщика.
— Что вы здесь делаете? — резко спросил Дэвис.
— Это вас не касается, — ответил Джон.
— Вас зовут Джон Коннерли, вы — сын убитого.
— Какая память, — усмехнулся Коннерли-младший.
— Вы не пошли на похороны своего отца?!
— Замолчите! Вас это не касается!
— Что вас сюда привело?
— Это мое дело, я прибежал сюда еще утром, а сейчас отдыхаю, дышу воздухом. Что в этом плохого?
— Вы унаследуете деньги своего отца, не так ли? Джон иронически улыбнулся.
Дэвис продолжал говорить.
— Вы часто ссорились с вашим отцом, и он не хотел, чтобы вы были боксером. Пожалуйста, встаньте!
Джон Коннерли ловко вскочил на ноги, не спуская взгляда с револьвера, направленного ему в живот. Детектив твердо сказал:
— Я обыщу, тебя, мне кажется, ты прячешь дубинку! Боксер неохотно поднял руки, приблизился к нему.