У нее прямые волосы медного цвета, большие голубые глаза и маленький рот сердечком.
Из этого маленького рта вылетает уйма слов. Проще говоря, она выдает по сто слов в минуту. Причем говорит очень быстро, как будто всегда взволнована и вечно куда-то спешит.
Полагаю, я более молчалив — особенно рядом с Амандой.
Не поймите меня неправильно. Мы с Амандой — друзья не разлей вода. Мы действительно привязаны друг к другу.
Просто мы не всегда ладим.
— Итак, позвольте приступить прямо сейчас, — сказала Аманда, нежно поглаживая Беллину спинку. Кошка закрыла глаза и сладко замурлыкала. — Мы приходим сюда два раза в день, кормим Беллу и даем ей воды.
Мистер Каплан кивнул.
— Все верно. И чистите кошачий туалет. Не забывайте, это входит в ваши обязанности.
— Это будет обязанностями Микки, — сказала Аманда.
Очень приятно!
— В течение шести дней подряд мы будем заниматься парусным спортом, — сказала миссис Каплан. Она помахала руками, изображая океанские волны. — Но вы можете связаться с нами, если понадобится. Я оставлю вам номера.
— Я оставлю вам также номер моего брата, — добавил мистер Каплан. — На случай каких-нибудь неприятностей.
— Мы справимся. Работа непыльная, — сказал я.
— У нас не будет никаких проблем, — добавила Аманда. — Посмотрите, какая Белла милая.
Кошка подняла голову и посмотрела на Аманду ярко-желтыми глазищами.
— Она просто до ужаса милая, — сказала Аманда, прижимая черную кошку к себе.
Знаете, что такое «знаменитые последние слова?»
Вы понятия не имеете.
Кошмар не начинался до второй половины дня.
Наша задача заключалась в том, чтобы ухаживать за Беллой два раза в день — перед школой и после школы. Это была легкая работа. И достаточно веселая — особенно для меня, ведь я всегда любил кошек.
И каждый из Капланов платил нам по пятьдесят долларов в неделю. Не так уж и плохо, верно?
Первый день прошел прекрасно. Мы зашли утром перед школой. Белла, похоже, обрадовалась нам. Она мяукнула и потерлась об наши ноги.
— Она проголодалась, — заметила Аманда. — Я покормлю ее, пока ты вычистишь кошачий лоток.
— А завтра мы поменяемся работой? — спросил я.
— Зачем? — ответила Аманда.
Утро только начиналось. Неохота было с нею собачиться.
Мы покормили Беллу и немного ее приласкали. Затем тщательно заперли за собой дверь и поспешили в школу.
В тот день Аманда все же разрешила мне покормить кошку. Белла получала сухой корм утром и влажный корм вечером.
У меня возникли небольшие проблемы с открыванием банки. Колечко на крышке отломилось.
— Ты такой же неуклюжий, как лук, — сказала Аманда. Говорю же, она чудная. — Используй электрический консервный нож, Микки. Хочешь, чтобы я это сделала?
— Спасибо, как-нибудь справлюсь, — буркнул я.
Банку я открыл легко. Снял крышку. Вилкой перевалил отвратительную рыбную массу в миску Беллы.
— Не надо давать ей так, — сказала Аманда, выхватывая у меня миску. — Сперва разомни.
— С каких пор ты стала кошачьим экспертом? — спросил я.
— С сегодняшнего дня, — ответила она.
Белла присела на корточки, пристраиваясь к миске с едой. Ее желтые глаза не моргали.
Не думаю, что ей было так уж небезразлично, была бы еда в виде пюре или нет. Но Аманда вечно уверена, что знает все на свете.
Белла с жадностью поглощала пищу.
— Может, нам стоит поиграть с ней во что-нибудь? — сказал я. — Как думаешь, ей одиноко?
Белла ответила на вопрос за нас. Она дочиста вылизала свою миску. Затем убежала в другую комнату.
— Возможно, кошкам не бывает скучно и одиноко, — сказал я.
— У тебя какая-то бяка в носу застряла, — сказала Аманда. — Я весь день хотела тебе об этом сказать.
— Весь день? — возмутился я. — Ты ждала весь день?
Она откинула голову назад и рассмеялась.
— Микки, как у тебя дела с Беллой? — спросил меня папа за ужином тем же вечером.
— Превосходно, — сказал я.
— Если возникнут проблемы, просто позови на помощь маму или меня, — сказал он.
— Хорошо, — сказал я. — Но не думаю, что будут какие-то проблемы.
Ложь.
На следующее утро мы покормили Беллу и налили ей свежей воды. Аманда взяла ее на руки и положила себе на колени. Кошка слегка тронула ее лапой и похлопала по плечу, будто пыталась сказать ей что-то важное.
Это рассмешило Аманду.
Затем я услышал, как она бормочет:
— Ой-ой. О, не-е-ет.