- Ты как в порядке? Я вызвала скорую…. – Тараторила она.
- Нет-нет. Не нужно скорую. – Сказал я, пытаясь подняться с пола. – Просто давление подскочило.
Люди не отводили взгляда, официанты, словно заколдованные стояли в ожидании какого-то магического слова или жеста. Девушка обслуживающая наш столик подошла к нам.
- Администратор интересуется нужна ли вам помощь? Просто мы вызвали врачей. – Испуганно спросила она.
- Прошу прощения, всем спасибо, но я в порядке…, просто давление. Ничего страшного! – Громко произнес я, сидя на полу, осматривая зал.
Мужчина, стоящий у бара тяжело глотнул остатки сандвича, что застряли в горле с момента моего падения и моментально отвернулся.
- Помоги мне, пожалуйста. – Тихо попросил я Милу.
Поднявшись с пола, как ни в чем не бывало, отряхнулся, задумчиво, будто опаздываю куда-то, посмотрел на часы, тихо поблагодарил официантов стоящих рядом, похлопав их по плечу, и обняв свою даму, проследовал к выходу. Почти все присутствующие потеряли интерес к моей персоне, отвернулись, и принялись обсуждать в своей компании. Охранник уступил дорогу и даже открыл дверь. Хостес, стоявшая у входа, одетая в красное кимоно, молчала, слегка приоткрыв пухлые губки. На парковке, около суши-бара стоял сверкающий своей стеклянно-черной «лысиной», полированный удлинитель члена немецкого производства. Я, как человек живущий в Киеве долгое время, не очень любил всё, что расположено на левом берегу, поэтому усадив даму в авто и сев за руль, решил покинуть неприятное для меня географическое положение.
- Ты точно себя хорошо чувствуешь? Может, я поведу? У меня права есть. – Еле слышно произнесла Мила.
- Да, нормально все, расслабься…, это на меня что-то накатило. – Снова улыбаясь как придурок, уверил я.
- Ты нас так напугал. – Продолжила она. – Я вообще не знала, что делать. Представляешь, я даже маме позвонила, чтобы спросить….
- И что она посоветовала? – Улыбаюсь. – Бежать?
- Нет, дурачок, позвонить в скорую. – Теперь мы оба засмеялись.
Машина сорвалась с места. Выехав на шести полосную дорогу, вдавил педаль акселератора в пол. Что со мной произошло, я так и не мог понять. Выяснять сейчас, значит, потерять вечер в пустую – это, во-первых, а во-вторых – испортить его окружающим. Скорее всего, это был какой-то мощный скачок давления или просто помутнение рассудка. Еще не знаю, что это и как буду бороться. Завтра заеду в больницу сдам анализы, а через год – другой поставят диагноз. Включил магнитофон, сделал звук громче. В салоне вновь звучал баритон Franks Sinatra. Часто для расслабления, как морального, так и душевного, слушал старые записи Frank Sinatra, Edith Piaf или Barry White. Нежная, искренняя и эмоциональная музыка звучала из всех шестнадцати колонок расположенных по периметру машины. Вот и здесь притаилось одно маленькое, волосатое – но. Столь знаменитые произведения как "Non Je ne regrette rien – Edith Piaf" или "I Love you baby – Frank Sinatra", например, должны звучать с присущим им похрапыванием проигрывателя пластинок, а не как не оцифровано компьютерными программами. То малое количество любителей (если таковые еще остались в живых), Федора Шаляпина – поймут меня и поддержат. Музыка, конечно, на любителя, а о вкусах не спорят, так же как нужно двигаться в ногу со временем, но отцифровывать такие произведения – нечеловеческая глупость и извращение над талантом. Поутру, собираясь на работу и выпивая на ходу кружку горячего кофе (пока продвигаешься по парковке), дома, в голове, а после и в машине звучит, конечно, Metallica. Ничто так не бодрит, не заставляет проснуться как замечательные произведения «Nothing else matters», «Sanitarium», «Fade to black», «The unforgiven» и конечно то, что поднимает меня каждое утро с постели на протяжении уже нескольких лет – «Fuel». Музыка – проверенная временем и не подвластная ему. То с чем на устах и в сердцах живут уже несколько поколений, то, что будут слушать наши дети, внуки и правнуки, не обращая внимания, на секс-конвейер поп сцены.