Таблички закончились, как, собственно и мой словарный запас. Я остался стоять у доски, на тот момент заклеенной полностью разноцветными зарисовками. Те, что раньше сидели с открытыми ртами, скромно и еле слышно похлопали в ладоши, поглядывая на реакцию шефа, тот же в свое время оставался непоколебим. Минута неловкого молчания, шеф поднялся с кресла. Вплотную подошел ко мне и по-отцовски обнял за плечи. В тот момент, он сказал фразу, от которой хотелось прыгать от радости, рыдать, провалится сквозь землю…, короче чувства были противоречивы. Он посмотрел в зал и сказа – «вот наше будущее, вот гордость нации». Мои глаза в тот момент налились слезами, я даже еле сдерживался. Все захлопали громче и решительнее. Меня попросили подождать в приемной для их дальнейшего обсуждения и согласования. Я вышел и зарыдал от радости. Секретарь, Наталья (если не ошибаюсь), усадила меня перед телевизором, и сделал крепкий кофе. Вытирая слезы и сопли, я радостно рассказывал, как все прошло и какой я талант, или как сказал шеф «гордость нации». Совещание закончилось через час – полтора. Все вышли довольные, особенно шеф. В тот день мне дали неделю выходных. По дороге домой, я рассказал все маме по телефону. Она искренне порадовалась моим успехам. Но как говорит старая русская пословица «мягко стелют – больно падать». На следующий день мне позвонила секретарь Наталья и сообщила, чтобы я пришел и забрал свои вещи. Да, меня уволили, так же подло и неофициально, как и приняли. За последний мой рабочий день, в который я выступал, мне заплатили больше обычного, но меньше, чем обещали за конкурс. Причины увольнения мне не объяснили, да это и не столь важно. Спустя полгода, похожая реклама появилась в СМИ, а зажигалки
Cricket заполонили все прилавки. Я был рад и расстроен одновременно. При любом разговоре с родителями постоянно упоминал свой рекламный ролик и интересовался, видели ли они его. Мама говорила, что у меня талант, напоминая, что мне нужно быть сильным и не обращать внимания на таких уродов. Папа был предельно краток, сказав «Молодец, сын. Не переживай. Бог не фраер – шельму метит». Время показало, что действительно метит, через полгода шефа убили у собственного подъезда. Фирму перепродали владельцу сети супермаркетов, а прошлый состав, вместе с секретарем Натальей – заменили.