У него ярко голубые глаза, такие глубокие, что в них можно утонуть. Странно, но днем я на это не обратила внимания, а сейчас, на солнечном закате, они будто светятся. Он скромно улыбался, причем, не разжимая губ, улыбался глазами и морщинками возле них. Очень красивый парень, необыкновенный, не похож ни на кого другого. Его внешность располагала к себе, не зная человека, я будто видела его насквозь, знала многие годы.
Мы сели в машину. Максим, конечно, спросил, куда я хочу поехать, но ждать ответа он не собирался, видимо все спланировал заранее. Спросил, улыбнулся, завел мотор, и мы отправились. Все время в пути, он рассказывал о себе, хорошо, что не о своих похождениях или друзьях, как многие парни во всех моих немногочисленных свиданиях.
Через десять – пятнадцать минут, мы приехали к площади Нахимова. Максим предложил прогуляться по набережной. Оставив машину на обочине, мы вышли на набережную. Максим галантный, но (странно) – застенчивый. Постоянно подает руку, придерживает, когда иду по ступеням или крутому спуску, но в тоже время делает все это как-то неловко, стесняясь. Конечно, мне это все приятно. Он очень приятный парень.
Почти всю ночь мы гуляли по набережной. Изредка посещали заведения (когда я уставала ходить), ели мороженое и пили свежий цитрусовый сок. Ближе к утру, когда еле заметные лучики солнца показались на глади моря, я сказала, что мне уже пора в отель. Максим, конечно, расстроился, но вида старался не подавать. Переступив через свою гордость и застенчивость, я прижалась к нему, сделав вид, что мне холодно. Макс не отрывая взгляда от воды, обнял меня за плечи.
Дни пролетали один за другим, отпуск подходил к концу. Мы каждый день были вместе, почти с утра до глубокой ночи. Говорили обо всем на свете, кроме нашей жизни. Он не хотел слушать, откуда я приехала и куда уеду, чем занимаюсь по жизни, что люблю и ненавижу. Впрочем, любую мою попытку узнать, что ни будь о нем, Макс пресекал на корню. Самое интересное в наших отношениях (если это возможно так назвать), скорее встречах, не зная, друг о друге ничего чувствовали все без слов. Мы будто были вместе, целую вечность. Я смотрела ему в глаза и понимала, что ему нравиться, а что нет. Интересное и непередаваемое чувство….
Последний день перед отъездом домой, я не хотела терять Макса, но остаться тоже не могла. Максим, в свою очередь, ходил веселым, если честно, меня это оскорбляло и страшно раздражало. Хотелось взять и стукнуть его по голове тупым предметом, да таким, что по тяжелее, чтобы выбить дурь и стереть глупую ухмылку с его лица. Он приехал провожать меня на поезд, хоть и опоздал, я даже занервничала. Привез огромный букет роз, толи красных, толи черных…, сразу и не разобрать. В тот момент, перед самой отправкой, я прижала его к себе и заплакала…. Мы больше не увидимся. С первой нашей встречи я знала, что этим все закончится, но пережить это было нелегко. Мама была против наших встреч с первого моего слова о нем. Начинала приводить примеры из жизни, но я ее не слушала…, жизнь-то она разная у всех.
- Встретимся на следующий год? – Шепотом спросила я, понимая, что это конец. Максим прижал меня еще сильнее прежнего.
- Зачем через год? Уже скоро. Совсем скоро…. – С улыбкой на лице сказал он.
Я не поняла, что он имел в виду, но не было времени расспрашивать. Проводники объявили о посадке.
В голове гудело, мне хотелось рыдать навзрыд и в тоже время хохотать истерически. Макс пообещал встретиться раньше чем через год, а я ему верю. Странное чувство, будто что-то забили…. Он же не взял мой номер телефона! Как же мы встретимся? Поезд уже тронулся, Максим стоял на пироне с грустным лицом и все той же глупой улыбкой. Странный он, мой крымский сон.
Глава 7. ПАЛАТА №0
Минуты текли неизвестным путем….
Стук секундной стрелки, звоном колоколов отражался в больной голове, заставляя моргать закрытые глаза. Скрежет металлической посуды и крики за стеной, не давали покоя. На протяжении последних нескольких минут чьи-то жалобные стоны не дают заснуть. Разрывается голова и ноет желудок, еле живое тело чувствует малейшее, даже самые не значительные, изменение температуры каждой клеточкой. Проснувшееся обоняние мгновенно стало поражено едким запахом аммиака и медицинских препаратов. Железная, эмалированная посуда, наполненная жидкостью, скользила по кафельному полу. Это что, больничная утка? - задумался я и слегка приоткрыл глаза. За свою жизнь не первый раз находился в больнице, так что многие запахи, звуки и ощущения не с чем не перепутаешь. Рассматривая мутные детали бело-голубого интерьера палаты, сквозь узкие щели глаз, убедился, что в палате был один. Палата не VIP уровня, а это означало только одно – я задержан. Нелепое ограбление, которое не привело ни к чему хорошему, да я даже участвовать в нем не собирался. Просто, так сложились обстоятельства…. Какая все же глупость получилась. Ресницы слиплись, и мне было тяжело смотреть, ко всему прочему болели глаза. Головой вовсе не мог пошевелить. Лежал «солдатиком» плотно привязанный к кровати, да так, что даже пальцев рук и ног не чувствовал.