– Это название вулкана на Гавайях, – сказал Пумо. – Может, уже пора идти к Джимми Стюарту?
– Андерхилл говорил мне, что так называется какая-то песня, – сказал Конор Линклейтер.
– Это слово имеет множество значений. Вулкан на Гавайях, таиландская принцесса, песня Дика Эллингтона и Чарли Паркера. В деле об убийстве доктора Сэма Шеппарда фигурировала даже собака по кличке Коко. Но это все не то. “Коко” обозначает всех нас, и это единственное значение этого слова, которое имеет смысл в этом деле. – Биверс скрестил руки на груди и обвел взглядом присутствующих.
– Лично я не был в прошлом году ни в Сингапуре, ни в Таиланде. А ты, Майкл? Факты, факты. Маккенна был убит сразу же после всех этих парадов в честь возвращения заложников, когда все журнальные обложки пестрели их портретами, – они вернулись героями. И наверняка вы слышали, как один вьетнамский ветеран в Индиане слетел с катушек и убил нескольких человек. Эй, я что, сообщил вам что-нибудь новое? А как вы чувствовали себя в тот момент?
Вот и я так же, – продолжал Биверс. – Мне этого не хотелось, но я ничего не мог с собой поделать. Для меня непереносимо было видеть, какие почести оказывают им только за то, что они побыли заложниками. Тот парень в Индиане наверняка испытывал то же самое, но только он дал этому себя захлестнуть. А что, как ни это, по-вашему, произошло с Андерхиллом?
– Или с любым другим, кто бы это ни был, – вставил Пул. Биверс усмехнулся.
– Послушайте, – вмешался в разговор Тино Пумо, – я, конечно же, считаю, что все это от начала и до конца – полная чушь. Но тем не менее не приходило ли вам в голову, что Виктор Спитални тоже может быть Коко? Никто не видел его с того момента, как он бросил Денглера в Бангкоке пятнадцать лет назад. Может, он до сих пор живет где-нибудь там.
К удивлению Майкла, Пумо ответил Конор:
– Спитални наверняка мертв. Он ведь выпил эту гадость. Пул промолчал.
– К тому же, – поддержал Линклейтера Гарри Биверс, – после того, как Спитални исчез тогда из Бангкока, Коко совершил еще одно убийство. Так что, даже если Коко действительно решил возродиться, Спитални абсолютно вне подозрений. Где бы он ни был.
– Хотелось бы мне поговорить с Андерхиллом, – сказал Пумо, и Майкл мысленно согласился с ним. – Тим всегда мне нравился – очень нравился, черт меня побери. Если бы не мои проблемы в ресторане, я, наверное, дошел бы даже до того, что сел бы в самолет и отправился его разыскивать. Может, мы смогли бы как-то помочь Тиму, что-то для него сделать.
– Это потрясающе интересная идея, – отозвался Биверс.
2
– Разрешите выйти из строя, сэр, – выкрикнул вдруг Конор Линклейтер. Биверс удивленно уставился на него. Конор встал, похлопал по плечу Майкла Пула и сказал:
– А известно ли вам, что это за время, когда солнце садится, вылетают на охоту летучие мыши и начинают лаять дикие собаки?
Пул удивленно, но вполне приветливо смотрел на Конора. Гарри Биверс – неприветливо, с раздражением и недоверием.
Линклейтер наклонился в его сторону и подмигнул.
– Это время для еще одной бутылки пива, черт меня побери. – Конор взял из корзины со льдом бутылку пива и откупорил ее. Биверс все так же в упор смотрел на него. – Итак, наш лейтенант считает, что мы должны выслать за Андерхиллом поисковую партию, найти его и посмотреть, насколько он спятил.
– Что ж, Конор, раз уж ты спросил, я действительно думаю, что можно сделать что-нибудь в этом роде.
– Действительно поехать туда?! – спросил Пумо.
– Ты же первый заговорил об этом.
Конор в несколько долгих глотков влил в себя почти полбутылки пива, затем вытер губы. Затем он вернулся на свое место и тут же снова приложился к бутылке. Все окончательно вышло из-под контроля, теперь Конор мог сесть, расслабиться и ждать, пока это поймут остальные. Если Пропащий Босс скажет сейчас, что до сих пор считает себя лейтенантом Андерхилла, то Конор сблюет прямо здесь, перед всеми.
– Называйте это, как хотите, – сказал Биверс. – Можете моральной ответственностью, можете как-нибудь еще, но я действительно считаю, что мы должны разобраться в этом деле сами. Мы знали этого человека, мы были там.
Конор Линклейтер судорожно глотал воздух, чувствуя, как что-то начинает давить ему на диафрагму. Ему, однако, удалось с собой справиться.
– Я не прошу вас разделить мое чувство ответственности, – продолжал Биверс. – Но я был бы вам очень признателен, если бы вы перестали вести себя как мальчишки.
– Ради всего святого, как могу я поехать в Сингапур? – воскликнул Конор Линклейтер. – У меня нет счета в банке, чтобы путешествовать по всему земному шару. Я потратил последние деньги на то, чтобы добраться сюда. Я буду спать на диване Тино, потому что не могу себе даже позволить оплатить номер. Давайте говорить серьезно, хорошо?
Конор чувствовал себя немного неловко, оттого что сорвался в присутствии Майкла Пула. Так бывало всегда, когда он перебирал; он очень быстро терял контроль над собой. Сейчас ему очень хотелось объяснить все так, чтобы не выставить себя еще большим дураком.
– Ну хорошо, я полное дерьмо. Не надо было начинать орать. Но я только хочу сказать, что я несколько в ином положении, чем все вы. Я не доктор, не адвокат, не предводитель апачей – я разорившийся человек. Я всегда был бедным, а сейчас я – один из так называемых “новых бедных”. Я совершенно сошел с круга в последнее время.
– Что ж, и я не миллионер, – сказал Биверс. – Честно говоря, несколько недель назад я уволился из “Колдуэлл, Моран, Моррисей”. Причин было множество, это сложно объяснить, но результаты таковы, что я остался без работы.
– Брат твоей жены дал тебе пинка под зад? – удивлению Конора Линклейтера не было границ.
– Я уволился, – повторил Гарри. – К тому же, Пэт – моя бывшая жена. Как бы то ни было, я тоже не денежный мешок, Конор. Но я выговорил себе довольно солидное выходное пособие и буду счастлив ссудить тебе пару тысяч, разумеется, безо всяких процентов. Отдашь, когда сам сочтешь нужным. Думаю, это поможет тебе.