– Я сказала неправду,– жалобно всхлипнула Мэгги.– Но я соврала только потому, что все вокруг абсолютно уверены, что именно так должно быть. Однако Люси не спит, и я тоже не сплю… почти не сплю. Даже Джайлс не знает, и никто не знает…
– Но ведь я же хотела тебе помочь! – сказала Пэдди, косясь на медсестру.– Я же предлагала тебе посидеть с девочкой, я убиралась на кухне…
Да,– кивнула Мэгги.– Но каждый раз, когда ты убираешься на кухне или в комнатах, я чувствую себя полным ничтожеством. Каждый раз, когда ты приезжаешь…– Она поглядела на Пэдди.– Каждый раз оказывается, что я что-то делаю не так. Даже когда я хотела поехать в Лондон, чтобы встретиться с подругами, ты сказала, что гораздо разумнее было бы лечь пораньше спать, а не таскаться бог знает где.
– Я этого не говорила! – возмутилась Пэдди.
– Но ты так подумала! – парировала Мэгги.
– Я беспокоилась за тебя,– сказала Пэдди, и пятна на ее щеках стали еще ярче.– Я же видела, как ты устала и вымоталась. Я не хотела, чтобы ты переутомилась и заболела.
– Как бы там ни было, этого ты мне не сказала.– Мэгги подняла голову и посмотрела на свекровь.– А из того, что ты сказала, можно было сделать только один вывод: ты считаешь меня безответственной и легкомысленной, чуть ли не преступницей.
Несколько мгновений Пэдди молча смотрела на нее, потом тяжело опустилась на стул.
– Возможно, ты права,– сказала она устало.– Но мне и в голову не могло прийти, что ты так подумаешь.
– Я благодарна тебе за все, что ты делаешь,– пробормотала Мэгги.– Правда, благодарна, но…
– Похоже, вам обеим необходима эмоциональная и моральная поддержка,– снова вмешалась патронажная сестра.– Вы говорите, милочка, что у вашего мужа очень важная, ответственная работа?
– Да, он очень занят,– подтвердила Мэгги и снова высморкалась.– Было бы нечестно ожидать, что он все бросит и будет заниматься…
– Чушь! – вдруг резко перебила ее Пэдди. – Джайлс – отец девочки, а значит, он должен тебе помогать. Я бы сказала, он должен разделить с тобой заботы о вашем общем ребенке.– Она посмотрела на Мэгги неожиданно сердито.– Я всегда считала тебя современной женщиной, Мэгги! А ты вдруг начала вести себя как какая-то допотопная клуша.
Она фыркнула, и Мэгги неуверенно рассмеялась.
– В принципе, я тоже считаю, что мужчина должен брать на себя часть забот по дому. Но ведь Джайлс так много работает!
– Можно подумать, ты здесь прохлаждаешься! – возразила Пэдди и сурово сдвинула брови.– Знаешь, Мэгги, на твоем месте я бы давно перестала надрываться и попробовала подойти к проблеме разумно. Никто не может прыгнуть выше головы, а значит, и ты не должна.
– Но ведь другие женщины как-то справляются,– растерянно пробормотала Мэгги.– А у меня ничего не получается. Поэтому-то я и чувствую себя никчемной бездарью.
– Другие женщины справляются, потому что им помогают,– отрезала Пэдди.– К ним приезжают их матери, а мужья берут отгулы, чтобы посидеть дома с детьми и отпустить жену в парикмахерскую, к подругам или куда-нибудь еще.– Пэдди посмотрела на медсестру и добавила желчно: – Если не ошибаюсь, еще ни один муж не умер после того, как не поспал ночь, не правда ли?
– Нет, насколько мне известно,– улыбнулась та.
– Так вот, дорогая…– Пэдди снова повернулась к Мэгги.– Я считаю, тебе совершенно незачем тащить этот воз одной. До сих пор ты замечательно справлялась, но ведь любым силам есть предел.
Мэгги неуверенно улыбнулась.
– Ты правда считаешь, что у меня неплохо получалось?
– Ты справлялась даже лучше, чем я в твоем возрасте,– заверила ее Пэдди.
– Но ведь я не умею печь ячменные лепешки и булочки с корицей, и…
Пэдди некоторое время молчала, глядя на спящую Люси, потом посмотрела на невестку.
– Я умею печь булочки и печенье, потому что я старая, одинокая женщина, которой совершенно нечем заняться,– сказала она неожиданно усталым голосом.– А ты еще молода, Мэгги, и в твоей жизни найдутся вещи поважнее и поинтереснее булочек. Скажи, разве я не права?
Из церкви начали выходить люди, и Кэндис подняла голову, чувствуя, что все тело затекло от неподвижного сидения. Слезы ее давно высохли, но кожа на лице словно стянулась и стала шершавой и соленой, а из груди нет-нет да и вырывался судорожный полувздох-полувсхлип. На сердце у нее было тяжело: она никак не могла забыть слова Роксаны и ее гнев, который подействовал на нее угнетающе. «Не хочу никого видеть!»– подумала Кэндис и быстро встала со скамейки, чтобы уйти. Но не успела она сделать и двух шагов, как рядом с ней словно из-под земли возник Джастин.
– Можно тебя на пару слов, Кэндис? – холодно проговорил он, беря ее за плечо.
– Слушай, а потом нельзя? – спросила Кэндис хмуро и потерла лицо.
– Я и не собирался разговаривать с тобой сегодня,– ответил Джастин.– Я только хотел попросить, чтобы завтра в половине десятого ты зашла ко мне в кабинет.
Его голос звучал так официально, что Кэндис поневоле встревожилась.
– А в чем дело? – спросила она.
Джастин смерил ее долгим взглядом.
– Мы обо всем поговорим завтра,– сказал он внушительно.
– О'кей, завтра так завтра,– растерянно проговорила Кэндис, и Джастин, удовлетворенно кивнув, повернулся и отошел.
Кэндис проводила его взглядом, гадая, что могло понадобиться Джастину. Похоже, ее ждала выволочка, но за что? Никакой вины Кэндис за собой не чувствовала.
– Что ему было надо? – спросила Хизер, незаметно подойдя к Кэндис сзади.
Понятия не имею,– чистосердечно ответила Кэндис.– Он только сказал, чтобы я зашла к нему завтра утром. Похоже, у Джастина на уме что-то серьезное, но что? Быть может, ему в голову пришла очередная гениальная идея.– Кэндис пожала плечами.– Знал бы он, где у меня сидят эти его тайны мадридского двора!