Старший отвел мой, свой гневный взгляд от бога эльфов, глухо обронил в ненавистную пустоту:
-Уходи. Существуй, как существуешь - мы тебе не Судьи. И Целое ты не интересуешь - это его Слово. Если сочтешь выгодным для себя, то помоги Младшей Тени и 'маске', может и зачтется. Это Слово мое, Слово Старшей Тени.
М-да, а 'маска' то тут причем, Старший? За что его почти без всего оставил? Мне теперь только наше тело часов пять восстанавливать! Не слышит, ушел. И вот за что любить смертным всех высших сущностей и прочих? За их явление своей мощи, после которой иногда некому и восхищаться этим?
Очнулся я от холода. И голода. Всепоглощающего голода, грызущего нутро не зубами, а фрезами с алмазными, корундовыми зубьями. И у каждого зуба был свой рот, полный острых клыков. С кислотой вместо слюны. Или щелочью. Мышцы затекли, окаменели и одновременно раскалились, вздулись бугристыми шарами от непосильной, непрерывной нагрузки. Болело все. Зубы, печень, спина, голова. Казалось, что болят даже волосы на теле. Мысли.... А не было мыслей, одни.... Нет, таких слов я не знаю.
Определение к моему состоянию подбирается такое, что и думать об этом не хочется..... Чувствую я себя, как.... Как будто меня изнасиловали. Изнасиловало стадо взбесившихся слонов, нажравшихся без меры виагры и предварительно потоптавшееся по мне. Насиловали меня слоны долго, комплексно и вдумчиво, согласно всем оттенкам злобного. А потом они мне поставили клизму из жидкого азота. Не пропустили ни одного отверстия, ни одной дырки, даже дупла в кариозном зубе. У меня дырки в зубах? Есть, были? Не помню....
-Охренеть, охренеть, охренеть....
Простонал-провыл и не услышал себя. Горло - раскаленный горн, язык как истертый наждак. А губы вообще шевелились? А легкие выхаркивали опаляющий воздух через истончившиеся от жара голосовые связки?
По миллиметру, рывками, двинул-толкнул руку к поясу, к фляге с вином. Не нашел. Ни пояса, ни фляги. Замечательно, великолепно, превосходно. Отымели и вдобавок обокрали. Здешний мир не перестает радовать. Ну что, что я вновь не так сделал?!
Что-то холодное и звонкое коснулось сухих губ, в иссушенное горло водопадом хлынула благословенная влага. Не вода и не вино. Что-то другое. Возвращающее силы и изгоняющее боль с каждым выпитым глотком. Мой алый где-то нашел волшебный источник?
Я приподнял голову, отталкивая горлышко сосуда с 'живой' водой.
-Твоя вода.... Господин.
Голос звонкий, напевный и одновременно такой весь мужественный и уверенный. Таким голос баб в постель укладывать самое то, но говорит неизвестный так, словно каждое букву через мясорубку пропускает. А 'господина' в конце фразы он так просто выплюнул.
Приподнялся на локтях, огляделся - кто тут и что тут у нас? И где? Последнее, что я помню, это тревогу внутри себя и ощущение слежки. Еще помню, барона предупредил об этом и ..... И все. Больше я ничего не помню. Совсем. Лишь стена бетонная, серая и холодная на месте потерянного. И ей крайне не хватает грозной надписи: 'Ахтунг! Пытающихся вспомнить - расстреливаем без предупреждения!'. Пугает она меня, стена эта.....
Что же тут такое со мной случилось? Куда я опять попал, куда влип? А в самом деле, где я тут?
Я полулежу на вершине холма. Или косогора. Никак пока не пойму. Рядом прогоревший костер, а вокруг меня клочья перевязи, обгорелые ошметки сапог, оплавленные, перекрученные и исковерканные обломки моего доспеха. Стального доспеха из закаленной стали. Мечи, кинжалы и пистолеты без кобур и ножен аккуратно сложены рядом со мной. Фляги тоже. Рядом с голым, абсолютно голым мной. Огляделся еще раз. Тело без ран и ожогов. Выходит, ни с кем не бился и ничего под кинжальным огнем 'крупняков' не штурмовал. И что же тогда со мной случилось? Что произошло? Что, бля, тут такое было!?