— Что ты сделала?!
— Подожгла его. Он испугался. Упал на пол, чтобы потушить огонь. Я воспользовалась ситуацией. Схватила флакон и спряталась в туалете, привычном убежище для женщин. И там я рассмотрела флакон. Душа была обычная, по-моему, коричневая. Тогда я вытащила пробку, зажала горлышко носовым платком и поднесла ее к глазам. Так я получила ответ на все мои вопросы.
Она нагнулась еще ближе и перешла на шепот:
— Вокруг пробки был обмотан клочок бумаги. Я развернула его и обнаружила адрес. Имя и адрес в Индии, фамилию родителей. Вот так все и происходит. Обычные души посылают в никуда, а особые — по адресу, указанному на пробке. Все гениальное просто. Нужно было только проверить.
— А Смерть?
— Я вставила пробку на место и вернулась в палату. Он уже погасил огонь и скрылся, так как сработала пожарная сигнализация. Я нашла его за углом. Он чертовски разозлился, я даже испугалась его ярости: вырвал у меня флакон и швырнул в ближайший почтовый ящик. Я сделала вид, будто ничего не произошло, но это не помогло. Смерть не дурак. Когда мы вернулись домой, он тут же стал паковать свои вещи. И ушел бы без единого слова, если бы я не взмолилась, чтобы он не покидал меня вот так, не поговорив со мной. В конце концов он уступил, поверив, что мною двигало любопытство. Но остаться не захотел. Наверное, мы оба этого не хотели. Наши отношения уже… умерли — извини за выражение.
Я попробовала пирожное. Очень резкий вкус. Словно туда добавили перца.
— Я не верю тебе. Звучит слишком банально. Слишком просто. Миром не могут управлять бумажки на флаконах. Это как-то уж очень по-земному. Кроме того, я не верю, что тебе удалось поджечь его и заполучить флакон. Загоревшись, любой бросит все, чтобы потушить огонь.
— Дьявол и огонь хорошие друзья, не забыла? К тому же ты уже поверила во флаконы. Так почему бы не поверить теперь во флаконы с бумажками. — Улыбнулась Магга. — Он хитер как лиса, милочка. И привык к опасности. Он ни за что не расстанется с флаконом. Ни при каких обстоятельствах. Так что приходится идти на крайние меры. Да, это были обычные бумажки, вырванные из тетрадки. Надпись была сделана черными чернилами. Он использует только такие.
Я вспомнила записку, которую как-то утром оставил мне Смерть: «Встретимся на вокзале». Магга налила молоко в кофе, белые разводы завертелись в чашке. У меня закружилась голова, тошнота вернулась.
— А какова роль Дьявола во всем этом? — спросила я.
— Не знаю. Я не знакома с ней. Конечно, Смерть рассказывал мне о Дьяволе. Если он говорил правду, она курит сигары и все такое прочее. Я тогда разозлилась, потому что сама обожаю сигары. Сравнение с Дьяволом не обрадовало меня. Но когда он ушел, я вдруг почувствовала в себе дьяволенка. Примерила это имя, и оно мне понравилось. Теперь, так близко познакомившись со Смертью, я знала, что и Дьявол совсем не такая, какой ее описывают. Она, вероятно, такая же женщина, как ты или я, которая вынуждена бороться, чтобы выжить. Если это действительно она. В любом случае я решила, что ты скорее согласишься прийти на встречу, если я назовусь ее именем. Подпишись я Маггой, ты бы так не торопилась сюда. Я, кстати, оставляла тебе сообщение утром на автоответчике, но ты, видимо, была занята…
Намек был прозрачен, и мне он не понравился. Я разглядывала ее лицо, глаза, тяжелые кольца в ушах и размышляла. Зачем она хотела встретиться со мной? С какой целью? Она потеряла Смерть, и это ее явно расстроило. Да она и сама в этом призналась. Но вот в женскую солидарность по отношению к той, которая заняла ее место рядом с бывшим возлюбленным, что-то верилось с трудом.
— Зачем тебе это? Чего ты добиваешься? Женская солидарность — лишь громкие слова. Какова твоя истинная цель? Чего ты ждешь от меня? Ты хочешь, чтобы я что-то сделала? Но что именно?
Магга улыбнулась.
— Ты неглупа, это я уже поняла. Смерть никогда не выбрал бы глупую женщину. Думай что угодно, но моя цель — убедить тебя не позволять ему использовать себя, взять судьбу в свои руки. Ради тебя самой. Не просто работать на Смерть или Высшие силы, но и на себя тоже. Позаботься о бонусе. Никто, кроме тебя, этого не сделает. Если другая женщина получит свободу, не доставшуюся мне, я почувствую себя отмщенной. Вот чего я хочу. — Она подалась вперед: — Что ты скажешь, узнав, что Том и Аннетт купили дом? Причем не только что, а четыре месяца назад?