— Удачи тебе, — сказал Райли.
— Спасибо, — она захлопнула дверцу. Стоя лицом к машине, она сунула револьвер поглубже, пока не пристроила его поудобнее между юбкой и телом. Затем оглядела себя. Широкая блузка скрывала все выпуклости.
Сзади блузка прилипла к спине. Лейн отлепила ее, но как только она ее отпустила, та прилипла снова.
В этом районе города тротуара не было, поэтому она пошла по обочине дороги. Дуло упиралось ей в пах, и время от времени прицел царапал ей ногу, поэтому ей пришлось пистолет слегка передвинуть в сторону. Теперь при каждом шаге дуло задевало правую ногу, но оно было гладким и не царапало так, как прицел.
Она вспомнила, как прошлой ночью засовывала за пояс джинсов распятие.
«Прошлой ночью — распятие. Сегодня — револьвер. Что за безумный мир», — подумала она.
Лейн оглянулась. «Мустанг» стоял в квартале от нее, Райли все еще сидел на пассажирском сиденье.
Лейн продолжила свой путь.
«Ведь это ужасный грех, — подумала она. — Убив Крамера, я рискую попасть в ад. Даже если всю самую грязную работу возьмет на себя Райли. В глазах Бога я буду так же виновна, как и он.
А что мне остается делать? Разрешить Крамеру и дальше насиловать меня? Позволить ему убить маму с папой? Это — самозащита».
Лейн не особенно разбиралась в церковных законах, но ей казалось, что можно убить человека в целях самозащиты, на войне и при других, подобных обстоятельствах. Во всяком случае, она надеялась на это.
У следующего угла она вынула из кармана листок с адресом. Развернула его. Прищурившись, так как белая бумага отражала солнечный свет, она еще раз прочитала адрес, — 838.
Она оглянулась. Райли вышел из машины.
Лейн положила листок обратно. Рукавом блузки она вытерла пот с лица и опять пошла вперед. Солнце припекало спину, словно жаркое одеяло. Ей очень хотелось отлепить прилипшие к телу трусики, но сзади шел Райли.
Она сравнялась с домом 836 по правой стороне. Следующий дом был Крамера. Небольшой саманный домик, из окна которого открывался живописный вид. Подъезд к нему был пуст.
Едва переводя дыхание, с колотящимся сердцем и на слабых подгибающихся ногах, она прошла по подъездной дорожке.
Гаража не было, только навес для машины.
Его машины там не было.
Не было ее и нигде поблизости.
Его нет дома!
«Не может быть! После всего этого, — подумала она, — он должен быть дома».
Лейн поднялась на верхнюю ступеньку, позвонила и услышала, как в доме тихонько прозвенел звонок.
Она ждала, едва переводя дыхание.
Она сунула руку под блузку и ухватилась потными пальцами за рукоятку отцовского револьвера. Дуло сдвинулось, уткнувшись ей в пах. Она вспомнила, как вчера там был рот Крамера.
— Выходи, ублюдок, — прошептала она.
Они нашли его машину через пятнадцать минут на переполненной стоянке у причала.
Ворота с замком на цепи, запертые вчера, теперь были распахнуты. Лейн не стала проходить через них. Она остановилась рядом с ними и смотрела на пустую стоянку катера Крамера.
Затем она вернулась к машине. Приподняла револьвер повыше, чтобы его дуло воткнулось в нее и села в машину.
— Он уехал на своем катере, — сказала она.
— Черт.
— Не знаю, может, это даже к лучшему. — Лейн вытащила из — под пояса револьвер и сунула его в свою сумку.
— Ничего хорошего.
— Здесь было бы трудно его убить. Слишком много народу.
— Да, но зато можно было бы утопить его в реке.
— Знаю.
— Черт, — опять сказал Райли.
— С этим ничего не поделать. Надо придумать что-то другое.
— Например?
Покачав головой, Лейн дала задний ход. И направилась к выезду со стоянки.
— Он сказал, что в понедельник или во вторник он встретится со мной снова. Наверняка он захочет, чтобы это было где — нибудь в уединенном месте. Может, я смогу предупредить тебя заранее. Ты будешь там ждать.
— Звучит разумно.
Лейн выехала на Прибрежное шоссе.
— Хочешь прокатиться немного?
— Я не возражаю. — Он как-то странно посмотрел на нее. — А ты?
— Да, пожалуй. Это поможет мне немного успокоиться.
— Ты забыла, с кем ты находишься?
Лейн посмотрела на него.
— С Райли Бенсоном. Подростком — грубияном. Только не будь таким грубияном со мной, ладно?
— Только не с тобой, — сказал он. Затем добавил: — Лейн.
Глава 43
Днем Урия отсиживался в русле высохшего ручья на некотором расстоянии от дороги.
Утром он попытался съесть вяленого мяса, но оказалось, что жевать его невозможно из — за сильной боли в челюсти и в щеках. Он мог только пить воду, хотя часть ее выливалась через дырки в лице. И еще он мог спать.
Ему снилось, что вампиры настигли его. Он узнал их всех. Это все были демоны, которых он уже умертвил, но они почему-то оказались живыми. С пронзительными воплями они шли на него по залитой солнцем пустыне. Они повалили его навзничь, содрали с него его шкуры, вытащили из его сумки молоток и колья. Прижимая его к земле, они вбивали ему колья в руки и ноги, они пригвоздили его к земле. Распяли его. Когда он корчился в муках, один из них сорвал повязку с его глаза. Он смотрел из глубины своей глазной впадины, удивляясь. Как странно! Он мог видеть обоими глазами. Вампиры окружили его, стоя на коленях, глядя на него голодными глазами, полными вожделения, с текущей по подбородку слюной. Их руки двигались по его телу, словно пытаясь пробудить в нем страсть. С ужасом он понял, что, кажется, им это удается.
«Я должен выстоять, — думал он. — Я — воитель Господа». Лица вампиров склонились над ним. Он чувствовал их губы по всему телу. Они присасывались к нему. Но вместо боли он почувствовал экстаз. Так не должно быть! Губы прижались к его рту. Вслед за ними скользнул язык. Чьи-то еще языки скользнули через дырки в его щеках. Еще один проник в задний проход. Пока он размышлял, как же это возможно, если он лежит распростертый на спине, другой язык проник глубоко в его пенис, и он застонал. Еще один скользнул в глазную впадину. Он понял, что больше не пригвожден к земле кольями. Деревянные колья превратились в языки вампиров, извивающиеся в отверстиях в его руках и ногах. Затем языки стали скользить по его телу, проходя сквозь его плоть, заполняя его.
Урия извивался и дергался в экстазе от беспредельного удовольствия и проснулся от того, что правую щеку пронзила острая боль. Конец его указательного пальца оказался в пулевом отверстии. Морщась от боли, он извлек его оттуда. Он сел и осторожно пощупал обе щеки.
Наступила ночь.
Во сне он сбросил с себя одеяло. Сейчас он потянулся за ним и набросил на плечи. Но это не помогло унять дрожь.
Это сатана наслал на него этот сон. Пытаясь искушать его. Пытаясь поколебать его решительность.
«Я — воитель Господа, — вновь сказал он себе. — Я не сдамся».
Он встал на ноги, поднял сумку со своим оружием и ненужной едой, обернул вокруг себя одеяло и по осыпающемуся гравию выбрался из сухого русла.
Вскоре он вышел на дорогу. Посмотрел в обе стороны. Огней нигде не было видно.
На протяжении всей ночи, пока он шел к Мюлехед-Бенду, Урия не встретил никого, не увидел ни одного огня. Ему не пришлось уходить с дороги и прятаться. Пока все для него складывалось удачно.
Когда горизонт начал бледнеть, он поднялся на вершину утеса. Отсюда вдалеке была видна река Колорадо — широкая, извивающаяся лента синевато — серого цвета, окаймленная огнями, словно сотнями звезд, упавшими в пустыню у ее берегов.
Уличные фонари. Несколько медленно движущихся фар. Огни у входных дверей. Может быть, даже свет из окон, где люди уже начали свой день или провели бессонную ночь.
Урия подумал — интересно, какой из этих огней светит из логова вампиров.
Может быть, ни одного.
Завтра ночью он будет среди этих огней. Он проникнет в их пристанище и отправит этих детей сатаны на вечный покой.
Глава 44
Лейн кто-то осторожно потряс за плечо.