Энтузиазм Беатрис усугубил мрачное настроение Лео. В этот момент ее мысли явно были заняты не перспективой их будущих отношений. Возможно, ему тоже следовало обратить внимание на то, что должно произойти в ближайшие минуты.
Лео остановил фаэтон, сошел на землю и привязал лошадей. После этого подошел к Беатрис и взял ее за талию, помогая выйти. Он ощутил упругость и гибкость ее тела, и ему захотелось обнять и крепко прижать Беатрис к себе.
— Монкрест? — задержав дыхание, проговорила она, глядя на него сквозь вуаль. — Вы слишком сжали меня. Что-то случилось?
Лео понял, что его руки очень сильно стиснули ей талию.
— Ничего особенного. Прошу прощения. — С величайшей неохотой Лео опустил руки.
Беатрис посмотрела мимо него в сторону искусственных руин.
— Та леди, которая сидит внутри беседки, должно быть, мадам Вертью. Боже мой. Она с головы до ног одета в черное. Наверное, она недавно пережила тяжелую утрату.
Лео повернулся и увидел белокурую женщину во всем черном. Она сидела на мраморной скамье внутри беседки, грациозно наклонив голову к книге, которая была у нее на коленях.
Даже издали Лео смог рассмотреть, что черное дорожное платье женщины было сшито у весьма дорогой модистки. Оно плотно облегало высокую статную фигуру мадам Вертью и выставляло ее в весьма соблазнительном свете. Черные атласные поля шляпы с вуалью резко контрастировали со светлыми волосами. Черные перчатки и черные лайковые башмачки завершали наряд..
В общем и целом владелица «Дома хлыста» могла задать тон светской элите на Бонд-стрит или на сегодняшних гуляньях в парке.
Лео взял Беатрис под руку.
— Мне почему-то кажется, что она решила облачиться в черное вовсе не потому, что находится в трауре.
— Но это так необычно — носить все черное.
— У мадам Вертью необычная профессия.
— Да, конечно. — Беатрис помолчала. — Знаете, я так стремилась поговорить с ней, что почти забыла о ее профессии.
— Рад, что вы вовремя вспомнили об этом. — Лео провел Беатрис мимо двух поросших мхом колонн.
Женщина в черном закрыла книгу и наблюдала за Лео и Беатрис сквозь вуаль. Она ничего не говорила — просто ждала.
— Мадам Вертью? — Беатрис отпустила руку Лео. Она откинула вуаль на поля своей шляпы и сделала шаг навстречу. — Я Беатрис Пул. Это мой компаньон, лорд Монкрест. Очень любезно с вашей стороны, что вы согласились побеседовать с нами.
Лео молчал, несколько изумленный тем, что Беатрис приветствовала владелицу борделя в столь же изысканной манере, как если бы имела дело с титулованной светской леди. Никто из его знакомых не вел бы себя таким образом. Впрочем, прежде всего никто бы из них и не отважился на подобную встречу.
— Миссис Пул. — Голос у миссис Вертью был грудной, бархатный. Она подняла вуаль, открыв лицо. Красивые аристократические черты сочетались с холодными проницательными голубыми глазами. Она наклонила голову в сторону Лео. — Монкрест.
— Мадам. — У Лео возникло чувство, что он явился к ней как потенциальный клиент. Он слегка улыбнулся. Мадам показала жестом на скамью напротив:
— Не желаете присесть?
— Благодарю. — Беатрис села, поправив затянутой в перчатку рукой юбки. — У меня есть к вам несколько вопросов.
— Попытаюсь на них ответить.
Лео предпочел не садиться. Он оперся плечом о колонну скрестил на груди руки и стал с интересом наблюдать за двумя очень модными, очень решительными женщинами, которые представляли совершенно разные сферы жизни.
Что касается хозяйки «Дома хлыста», то она выглядела явно озадаченной характером обращения Беатрис. Лео готов был биться об заклад на любую сумму, что ею двигало любопытство, а отнюдь не стремление помочь, когда она соглашалась на эту странную встречу.
По роду своей работы мадам Вертью наверняка имела дело со многими весьма респектабельными джентльменами. Но скорее всего она вряд ли когда-либо имела возможность беседовать с респектабельной женщиной.
Лео внезапно испытал чувство нереальности происходящего. Его вдруг осенило, что в его жизни, которая всего неделю назад была окрашена в меланхолические тона, неожиданно наступила полоса, наполненная всяческими непредсказуемыми поворотами и сюрпризами.
За последние несколько дней он столько раз пережил смену самых полярных чувств и настроений, сколько не переживал за целый год.
Уж не привиделось ли все это ему во сне? Может, он сейчас откроет глаза и обнаружит, что сидит перед камином в своей библиотеке?
— Мне сказали, что мой дядя, лорд Глассонби, умер на ваших глазах, — осторожно начала Беатрис. — Это правда?
— Да, это так. — Выражение вежливого сожаления отразилось в глазах мадам Вертью. — Мне прискорбно говорить вам о том, что он умер на моем новом ковре. Он был такой симпатичный. Я имею в виду ковер. Цвета морской волны, а узоры изображали дельфинов и морские раковины. А я недавно переделала весь декор.
— Понятно.
— К сожалению, на нем оказались пятна, — деликатно добавила мадам Вертью. — Вы знаете, такое часто случается в момент смерти.
— Да. — Беатрис сцепила руки. — Я знаю.
— Моя экономка не смогла их удалить. Я вынуждена была заменить ковер.
Лео не понравился кошачий блеск в глазах мадам Вертью.
— Надеюсь, вы не ждете, чтобы семья лорда Глассонби возместила вам стоимость вашего ковра, мадам.
Беатрис резко подняла голову и взглянула на Лео, — Прошу прощения?