— Вам Европа не жмет?
— К счастью нет, но мир так велик и в нем еще много интересного, что хотелось бы узнать. К тому же европейские компании работают на вашем рынке и наоборот.
— Вот потому я здесь, чтобы лучше узнать друг друга.
В общем, мы быстро нашли общий язык, и проводили совместно вечера в барах, или просто прогуливаясь по улицам.
Из общения с ним, я узнал, что у него кроме преподавательской деятельности, есть фирма, которая оказывает консультации организациям, как и моя. Иногда мы спорили, иногда обсуждали какие-то вопросы. Он отдавал должное моим способностям трезвого анализа.
— Ты, Жан, достаточно трезво оцениваешь ситуацию.
— Я вообще мало пьющий.
— И это говорит француз!
— А ты представлял французов горькими алкоголиками?
— Примерно — засмеялся он. — А тебе, мне кажется, стало тесно в Испании. Это всего один штат моей страны.
— Зато она меня кормит.
— Профессионал никогда не будет голодным. Сколько языков ты знаешь? Разговор мы вели на английском.
— Несколько, — ответил я уклончиво.
— И когда ты успел их выучить?
— А что мне делать долгими зимними вечерами? Я же холост.
— Это плохо, но неужели вечерами больше нечем заняться? А женщины?
— Нельзя уделять женщинам столько внимания, иначе потом, когда потребуется свободное время, его просто не будет. Я буду всегда что-то должен делать. Я становлюсь вечно обязанным.
— Это верно, — вздохнул он, — вечера идут для других, себе ничего не остается, вот и приходиться скрываться на работе.
— Так ты женат? — поинтересовался я.
— Да, у меня двое детей, сыну — 18 лет, а дочери 15. Тебе надо жить у нас, — продолжил он начатю тему. — У нас любят таких трудоголиков, у которых основное — работа, тем более ты знаешь несколько языков, а это важно, при работе с другими странами, отсутствует языковой барьер.
— Это предложение для раздумий?
— Это мысли вслух.
Иногда мы обсуждали вопросы по событиям, на основе только официальной информации. Как-то он спросил меня:
— Тебе приходилось работать с Россией?
— Нет, такого опыта у меня нет.
— Но что такое государство есть, ты знаешь? — спросил он ехидно.
— Догадывался, — ответил я, придав задумчивое выражение лицу.
— Тем лучше. Вот что ты думаешь о ней?
— Майкл, как тебе не покажется странным, но я о ней не думаю.
— Но давай порассуждаем.
— Вместе или каждый сам про себя?
— Попробуем вместе. Был Советский Союз и развалился. Теперь Россия, государство не маленькое, но уже не такой монстр. Что ее ждет?
— Я мало о ней знаю. Но давай уточним формулировки. Советский Союз не развалился, а распался. Развал — это хаос, а распад — значит, еще есть фундамент. Расхождение произошло по национальному признаку, а не по экономическому. Но это беда всех государств.
— Но Европа объединилась?
— Сложно сказать, чего больше: плюсов или минусов. Кто-то выиграл, кто-то проиграл. Но это отдельный разговор. Так, некоторые бывшие республики отброшены назад, и это показало, за счет каких регионов все держалось. Россия устояла. Ее пытались поставить на колени, но не вышло. Надо отдать должное и политикам других стран, не всем конечно, но нашлись сообразительные, которые понимали, что стоящий на коленях очень опасен. Ему порой нечего терять, а у России военный потенциал еще присутствует. С этим государством приходится считаться, пусть и не во всем. Оно пытается проводить свою независимую политику и это получается. Не всегда хорошо, но идеального не бывает. Развал экономики, восстанавливается медленно. Вам, американцам, повезло — вы, пожалуй, единственная крупная страна, на территории которой не было войн и внутренних потрясений, разборок в последние столетия. Депрессию — 30-х не берем в расчет, там другое. Оглянись в историю? Представь земной шар. Представил?
— Попытался, голова закружилась, земля же круглая, да еще и вращается.
— Это у тебя вино в голове хороводы водит. Вы поднялись после второй мировой войны. Ваш доллар стал мировой валютой, потому что другим странам, надо было восстанавливать экономику: нужно было оборудование, технологии. Все это у вас было, и вы, воспользовавшись моментом, не упустив его — это предоставили, но расчеты в вашей валюте. Это было разумно. А до войны, выбыли как бы сами по себе, одним государств из множества. Но приучили мир, — усмехнулся я.
— Мы не жалуемся, находятся те, кто ест с руки.
— Это плохо. Значит, своих рук нет, но однажды могут и укусить.
— Пусть попробуют!