Фьяметта зачерпнула озерной воды для них обоих оловянной кружкой рыбака, которую нашла под скамьей. Мастер Бенефорте попил, зажмурился от яркого света и потер морщинистый лоб скрюченными пальцами.
- Вас беспокоит солнце, батюшка. Почему бы вам не надеть эту соломенную шляпу, чтобы защитить глаза.
Он взял шляпу, перевернул и брезгливо фыркнул. «Воняет!» Но все-таки надел, и его могучий нос укрыла тень. Он потер грудь. В ней все еще таилась боль. Глубокая, щемящая, решила Фьяметта, заметив с каким трудом он перевернулся на бок, а потом опять на спину в поисках облегчения.
- Почему, батюшка, вы не прибегли к магии, чтобы спастись из замка? - Она вспомнила, как сеньор Ферранте поднял сверкающее кольцо на сжатой в кулак руке. - Или.., вы к ней прибегли?
«Будь я ученым магом, я бы попробовала спасти храброго капитана!» Но попробовала ли бы? В ту минуту она себя не помнила от ужаса и смятения. И еле-еле спаслась вопреки собственной предательской юбке.
- Магия на службе насилия губительна. - Мастер Бенефорте вздохнул. - Но я прибегал к магии, и. Господи помилуй меня, творил насилие, даже убийства. Я ведь рассказывал тебе, как отомстил капралу Баргелло за смерть моего брата. Мне тогда только двадцать исполнилось. Я был горяч и глуп, но грех я совершил великий, хотя папа и даровал мне прощение. Но с помощью магии я насилия не творил никогда. Даже в двадцать я не был настолько глуп. И пустил в ход кинжал.
- Но кольцо сеньора Ферранте? Я дважды видела, как он творил им насилие.
- Но один раз оно прожгло его и другой службы не сослужило. - Мастер Бенефорте улыбнулся в бороду, но тут же его улыбка угасла. - Это кольцо оказалось полно зла даже больше, чем я думал.
- А что такое кольцо духов, батюшка? Вы говорили, что видели такое кольцо у владетеля Флоренции, и это не было грехом.
- Кольцо духов, ныне на пальце Лоренцо Медичи, дитя, сделано мной! - с тихим вздохом признался мастер Бенефорте и с тревогой взглянул на дочь из-под полей шляпы. - Церковь запретила эти кольца, и по веской причине, но я счел, что то, как мы взялись за него, даст мне возможность создать сильный талисман, но остаться чистым. Не знаю... Видишь ли, если сохранять труп умершего без покаяния и не погребенного (что есть нарушение святого закона), то, только что отлетевши, дух остается возле тела. И если сделать все надлежащим образом, этого духа можно подчинить чьей-то воле.
- Обратить в рабство? - Фьяметта нахмурилась: это слово оставило на ее языке неприятный привкус железа.
- Да.., или.., в кабалу. А во Флоренции дело обстояло так: у сеньора Лоренцо был друг, который запутался в долгах, а потом смертельно заболел. И сеньор Лоренцо заключил с ним договор. За службу его души в кольце после его естественной кончины Лоренцо обещал содержать его семью. И клятву эту, насколько мне известно, сеньор Лоренцо свято блюдет по сей день. И еще он поклялся освободить дух покойного, когда почувствует приближение собственной смерти. Магия духов чрезвычайно сильна. Мне кажется, в том, что мы сделали, греха не было. Но реши какой-нибудь узколобый инквизитор иначе, гореть бы Лоренцо и мне спина к спине на одном костре. А потому сохрани мой рассказ в тайне, дитя. - Мастер Бенефорте добавил, вспоминая:
- Тело мы спрятали в старом сухом колодце под одной из новых построек Медичи в самом сердце Флоренции. Сила кольца уменьшается, если забрать его далеко от былого телесного приюта. Фьяметта задрожала:
- Вы видели мертвого младенчика, когда сундучок с солью раскрылся?
- Да, видел. - Мастер Бенефорте испустил тяжкий вздох.
- Это не мог быть.., малый грех.
- Да. - Губы мастера Бенефорте сурово сжались. - Ты стояла ближе. Ты не разглядела, была это девочка?
- Да, - Боюсь.., это была собственная мертворожденная дочь сеньора Ферранте. Противно естеству...
- Мертворожденная? Или убитая? Но конечно же, только бедняки тайно придушивают нежеланных дочерей.
Мастер Бенефорте склонил голову.
- В этом секрет, видишь ли. Дух убитого.., обладает особыми силами. Особой злобой. Убитый, некрещеный, непогребенный младенец... - он поежился, несмотря на жару.
- И вы все еще считаете, что в мире нет ничего совсем черного.
- М-м... - Он скорчился в лодке. - Признаюсь, - прошептал он, - я боюсь подумать, какого цвета сердце Уберто Ферранте.
- Младенец не может по своей воле отдать свой дух в кабалу. Значит, ее поработили, - сказала Фьяметта нахмурясь. - Принудили без ее ведома.
Губы мастера Бенефорте изогнулись.
- Но это позади. Я выпустил ее из кольца. Она унеслась и той вспышке, которую ты видела. Фьяметта выпрямилась.
- Ах, батюшка, как хорошо! Спасибо! Он поднял брови, сбитый с толку ее горячностью, тронутый вопреки себе.
- Ну.., не знаю, хорошо ли это обернется. Сеньор Ферранте, наверное, на многое пошел, лишь бы подчинить эти силы своей воле. И ярость его будет безгранична - сразу лишиться плода стольких стараний! Ожог на пальце - ничто в сравнении с потерей такого могущества. Но ожог будет служить ему напоминанием. О да. Он меня не забудет.
- Но вы всегда хотели, чтобы вас помнили. - Да, - вздохнул он. - Но боюсь, такая слава может оказаться слишком губительной.
День тянулся и тянулся. Под южным ветерком тяжелая лодка двигалась еле-еле, ее и пешком можно было бы обогнать, но зато ровно и непрерывно. Берег менялся: крестьянские дома, виноградники, рощи справа, осыпи, колючие кусты, каменные обрывы слева. К большому облегчение Фьяметты, мастер Бенефорте некоторое время дремал. Она молилась, чтобы, проснувшись, он почувствовал себя лучше. И правда, когда его глаза открылись в косых лучах предвечернего солнца, он впервые сел прямо.
- Как мы плывем?
- По-моему, озеру придет конец тогда же, когда и дневному свету.