Я вздохнула поглубже и постаралась успокоиться. Может, и волноваться не из-за чего? Я ведь совсем не в курсе, что у барышни с Ниллой за дела? Ленну охраняют, многого лишили, рухов, например, и лошадей, я слышала, тоже. Из замка ее не выпускают, прислуга, небось, при ней только та, что папаша приставил, и экономка бдит, хоть и дни считает, когда наконец избавится от вредной хозяйской дочки. Может, потому и попросила сыроварку от какой-нибудь мелочи, купить что-нибудь или письмо передать — ясно ведь, что Нилла Крысе не станет докладываться.
С тем я и отправилась к себе. Половину пути пробралась так, на крутой лестнице рискнула и включила телефон в режиме "фонарик". Еще не разрядился, умничка мой. Что с ним Митрина сделала? Наши производители смартфонов душу бы заложили за секрет этого феномена.
На следующий день Нилла как ни в чем не бывало позвала меня на речку. Так хотелось с ней поговорить, перекинуться хоть парой слов, вскользь задать осторожный вопрос — может, и к лучшему, что я этого не могла. Зато тетушка Ола во всеуслышание объявила, что что с ленной в Андер поеду я, и экономка согласна, разве что имень запретит, но с чего бы? Сказала, что она сама готова за меня поручиться, если потребуется. Пекарка Валлина на это только облегченно улыбнулась — ей нечего было делать в Андере. Вообще, с ней, "главной конкуренткой", у меня сложились неплохие отношения, она только первые пару дней на меня косилась, а на третий уже научила ставить тесто по своему рецепту на местной закваске из погреба, а я показала ей несколько бабушкиных приемчиков, которые были приняты с интересом.
Все, казалось, складывалось, как нужно — можно радоваться. Дин, встретившись со мной, просто отводил глаза. Это было неприятно… чуть-чуть. Странная блажь, ведь еще немного — и мне будет совсем не до него, так к чему огорчаться? Да и когда — работа целый день напролет, разве у меня было время на огорчения по таким пустякам?
Неся воду от колодца, я опять увидела мяч, на этот раз зеленый, размером с обычный футбольный, он подкатился прямо к моим ногам. Мне так давно хотелось потрогать этот мяч, понять — неужели он резиновый? Не хотелось упускать случай, так что я поставила ведра и подняла мяч.
Он оказался не резиновым — кожаным, как и следовало ожидать. Определенно кожаным. Но — без единого шва.
Кожаный мяч не может быть без швов, его же шили! Невероятно!
А в целом — мяч как мяч, накачанный воздухом, упругий, легкий, шелковистый на ощупь. Я ударила им о землю, как когда-то в детстве — он высоко подскочил. Подбросила, поймала. Здорово. И вот что еще: был еще и чистый. Им ведь играли на пыльном дворе, который здесь вроде с мылом не мыли — а он чистый, яркий, как новенький. Дома бы я подумала что-то про новейшие технологии, а тут? Про магию? И сшили без единого шва его тоже магией?
— Как ты смеешь, как ты вообще осмелилась? — из-за угла выскочила высокая худая Тиба, точнее, госпожа Тиба — воспитательница младших детей именя и, кажется, какая-то дальняя родственица, до этого я никогда близко с ней не сталкивалась.
В первый момент не поняла — я осмелилась что, потрогать мяч? Оказывается, да.
— Как ты посмела прикоснуться к вещи, принадлежащей молодым господам? Твое место на кухне, верно? Сама доложишь экономке, что я требую тебя наказать!
Вот еще незадача. Молодые господа, кстати, тоже показались следом за ней и с интересом наблюдали, что будет дальше.
Доложить? Ну как бы я смогла? Ладно, разберемся, авось пронесет. Я кивнула и протянула ей мяч. Она не взяла.
— Ты поняла, что должна доложить? Ты должна быть наказана, я проверю!
Может и не пронести, выходит. Ну что за незадача. Но я снова кивнула и положила мяч на землю. Я же еще и полудурка, кстати, может, это поможет?
Это не понадобилось. Я услышала негромкий издевательский смех позади себя, обернулась — ленна прислонилась плечом к стене, принаряженная, в плаще, руки скрестила на груди, и глаза ее так блестят… ну вот словно она Крысу увидела. Рядом, чуть позади — Дин.
Взгляд барышни объяснил мне кое-что: несчастная воспитательница еще одна ее любимая жертва наряду с экономкой, вроде боксерской груши для снятия нервного напряжения.
Ленна подошла вплотную ко мне, заставив меня отступить, тронула ногой мяч, но смотрела она исключительно на экономку.
— Прямо разбежались все ее наказывать, — сказала она. — Ты кто у нас тут такая, чтобы моими служанками распоряжаться? Моими! Ты, дура из Вельда! У тебя свои обязанности, вот ими и займись! И что случилось, собственно? Она до мячика дотронулась? Я разрешаю ей трогать свои вещи, она пока не осквернила ни одну. Так что успокойся.