–О господи! – воскликнул дядька Макар и в воздухе просвистел кнут и щелкнул по лошадиным спинам. Лошади заржали, и карета дернулась так резко, что я просто вывалился из нее на сухую землю. От неожиданности закричала Фрося. Я кубарем прокатился по траве и вскочил на ноги, увернувшись от открытой дверки кареты. Моему взору предстало зарево от пожара, бушевавшего где-то в глубине леса, его отблески плясали на дороге, по которой мы только недавно проехали. Сразу же я увидел всадников, выскочивших из глубины леса на дорогу и мчащихся в мою сторону. Я схватился за саблю. К счастью, она оказалась на месте. Теперь я понял, почему Фросин отец настаивал на том, чтобы даже на свадьбе она была пристегнута к моему ремню.
Тут ко мне подскочил Митька.
«Митька, гони за каретой. Уведи Фросю и дядьку Макара в безопасное место. Я постараюсь их отвлечь или задержать. Эх! Не поминай меня лихом!» – сказал я и хлопнул ладонью по крупу Митькиного коня. Тот припустился галопом за каретой.
–Ваша светлость я вернусь и помогу и ребят созову.
Стоять посередине дороги, с обнаженной саблей против лошадей с наездниками, было тоже, что с дубиной против электрички. Осмотревшись, я заметил дерево с низко висящими ветвями. «Вот оно-то мне и поможет»,– сказал я сам себе. С ловкостью кошки забрался на дерево и стал ждать.
Всадники стремительно приближались. Вот уже различимы контуры их лиц, вот первый всадник поравнялся со мной. Теперь пора. Моя сабля блеснула в воздухе, раздался звук раскалывающегося черепа преследователя. Лошадь под ним заржала, запутавшись в поводьях, и с висящим трупом замялась на месте.
Я вспрыгиваю на лошадь второго разбойника, и, прежде чем он успевает крикнуть, срубаю ему голову, а тело скидываю с лошади. В следующее мгновенье лицом к лицу сталкиваюсь с Ферзем. В его руках блеснула уже знакомая мне золоченая сабля Влада. Я едва успел увернуться, подставив под удар свою саблю заблокировав удар.
–Это ты, торгаш! Что, думал, если Влада нет, значит все можно! Ошибаешься!
–Ферзь, помочь?!
–Девчонку мне притащите, а с этим ублюдком я сам разберусь!
–Ты много на себя берешь, Ферзь! -гаркнул я, ему в лицо.
–Торгаш, ты мертвец!
–Я уже это слышал от кого-то другого!
Вновь взметнулись сабли. И тут-то я в душе поблагодарил Фросиного отца за уроки фехтования на саблях. Но Ферзь тоже был силен. Как я не старался задержать или помешать остальным в преследовании кареты, они все же выскользнули, благодаря усилиям Ферзя.
В меня точно дьявол вселился. Я с ожесточением отбивался от ударов Ферзя и пытался достать кого-нибудь из его шайки. Один раз это удалось, но тот отбился косой и ранил меня в руку.
Но это было последнее, что он сотворил в своей жизни. Он окровавленный упал с лошади, и она умчалась куда-то в лес. На дороге, заваленной трупами и затоптанными лошадьми, в кровавом угаре я наносил удары преемнику разбойничьей шайки Влада. Сцепившись мертвой хваткой, мы свалились на дорогу и продолжали с ним биться. Моя рука отяжелела, Ферзя, видимо, тоже. Удары были уже не такими сильными и точными, я уже бил, несмотря куда, лишь бы ударить и достать своего врага. Внезапно Ферзь замер и в его глазах что-то затуманилось и он, обмякший, повалился на меня. Я оттолкнул его от себя из последних сил, когда почувствовал, что сабля застряла. Я с силой дернул ее и только сейчас заметил, что я пригвоздил его к дереву, пробив его живот насквозь. Забрав его саблю, взял лошадь, которая не успела убежать из-за трупа, лежавшего на земле и запутавшего уздечку. Вскочил на нее и бросился вдогонку за каретой, боясь, что могу опоздать. Догнал карету, когда она, неуправляемая, неслась по берегу озера.
При лунном свете я увидел лежавшего без движения на траве Митьку.
Дядька Макар, пытаясь остановить карету, отбивался от двоих молодчиков одновременно. Я старался нагнать ее, когда услышал крики Фроси, зовущие на помощь. Меня это подстегивало еще сильней, чем я подстегивал лошадь. Я почти догнал карету, и осталось чуть-чуть, чтобы дотянуться до нее рукой, когда сбросили дядьку Макара, и карета вильнула в сторону, едва не сбив меня вместе с лошадью, которая просто хрипелаи с пеной у рта неслась во весь апорт. Мелкие капельки лошадиного пота забрызгали мне лицо от этой бешеной погони. Еще немножко, и я, вцепившись в золоченый угол кареты, повис над безумно крутящимся колесом. А моя лошадь упала в траву, поднимая копытами комья грязи и земли. «Загнал кобылку», мелькнуло у меня в голове. Закинул ногу через окно дверки, я уже был внутри. Я увидел, как один из молодчиков рвал на моей возлюбленной свадебное платье, а она отбивалась, как только могла.