- Нет, я все равно решительно против этой затеи,- заявил мэр. - Дух войск надо поднимать не разрушением столицы страны, а другими методами.
- Я свяжусь с президентом и доложу ему ваше предложение,- поднялся из-за стола министр обороны. Он вышел из зала, и покуда его не было, все сохраняли напряженное молчание - только генерал Кабанов порой весело ухмылялся своим мыслям и, видимо, чувствовал себя прекрасно. Министр вернулся, прошел к своему месту за столом и оттуда официальным тоном, одернув китель с погонами генерала армии, сообщил:
- Президент запретил проведение предложенной вами операции и вообще ведение в Москве полномасштабных войсковых операций. Он напоминает о необходимости скорейшего освобождения центра столицы, но в то же время обращает наше внимание и на то, что выигрыш от развертывания полномасштабных боевых действий несопоставим с экономическим, политическим и моральным ущербом от них. Президент предлагает нам выработать иные меры по ликвидации мятежа.
Министр замолчал и сел. Все присутствующие ощутили облегчение - картины ужасного погрома в центре Москвы отступили в их сознании на задний план,- однако вместе с тем на них вновь многотонной плитой навалилась необходимость каким-то образом справиться с укрепившимися мятежниками при невозможности использовать для этого адекватные средства. Генерал Кабанов пробасил:
- Скажите, товарищ генерал армии, а как мне при разработке операций отделять полномасштабные боевые действия от всяких других? Ведь при современных военных действиях успех может быть достигнут только при использовании и четком взаимодействии различных родов войск. Мы же не автобус с заложниками освобождаем - там можно обойтись несколькими автоматчиками,- а центр огромного города...
- Генерал, что ты из меня душу тянешь?- раздраженно огрызнулся министр. - Ты сам прекрасно все понимаешь: минимум разрушений, минимум жертв среди гражданского населения, минимум шума.Рассматривай эти ограничения как часть боевой задачи. А про свой план, который ты тут докладывал, можешь забыть и ничего подобного больше не придумывай.
- Жаль, хороший был планчик,- хладнокровно произнес генерал. - Ну ладно, товарищи члены штаба, не хотите воевать по-человечески, попробуем по-другому. Есть у меня и на этот счет кое-какие соображения. Итак: мы договорились, что вся агентурная информация о мятежниках стекается к моему заместителю по разведке, независимо от того, к какому ведомству относится агентура. В результате удалось выявить расположение большинства укрепленных позиций мятежников, уточнить их численность, а главное - установить расположение нескольких командных пунктов...
Специальная саперная бригада завершила оборудование бомбоубежища в подвале дома на Солянке: на совесть укрепила потолок бетонными перекрытиями и столбами, усилила стены дополнительным слоем бетона, расширила и укрепила проход из подвала в систему подземных коммуникаций центра Москвы. После этого бетонные стены обшили вагонкой, завезли удобную мебель, повесили люстры, подключили телефон и даже факс. Ранее в подвале располагалась убогая подсобка РЭУ, теперь же туда не постыдилась бы въехать и торговая фирма средней руки. От происшедших перемен Корсаков пришел в восторг - такой же восторг он ощущал, когда на войне ему с товарищами удавалось в блиндаже или в пещере среди развалин создать с помощью самых обычных предметов, нашедшихся под рукой, уголок уюта, скромный солдатский дом.
- Просто хоромы, а?- обратился он к капитану Ищенко, вертевшему головой по сторонам. - Не стыдно будет гостей принимать!
- Да-а...А в холодильнике что?-открыв дверцу, полюбопытствовал капитан. - Об одном я жалею: зря Альбина старалась, отскребала ту загаженную кухню,- продолжал Корсаков.
- Не жалей,- ответил Ищенко. - На саму кухню ей плевать - ей надо было заявить о себе, о том,что она в доме хозяйка. В связи с нашим переездом это у нее не очень получилось, но ты не беспокойся - она и здесь отметится. Вообще она намерена всерьез за тебя взяться, уж ты поверь. А что это ты так заторопился с переездом?
- Вертушки стали частенько летать над Центром, да и самолетики тоже,- ответил Корсаков. - А дом стоит так, что может возникнуть искушение атаковать его ракетами с вертолетов. При допущении некоторого риска и самолеты можно задействовать,- я имею в виду риск попадания бомб в соседние здания. Думаю, просто так генерал Кабанов этот козырь не потратит, но если он задумает напасть на наш командный пункт, чтобы обезглавить восстание, то атака с воздуха вполне возможна. К тому же по воздуху и подкрепления подбрасывать удобнее всего. Вот генерал и заставляет вертушки летать над Центром, чтобы приучить нас к этим полетам. Мы уже не сможем определить, когда они летают просто так, а когда летят на дело.
- Ты думаешь, что они могут напасть?- удивился Ищенко. - По-моему, они сейчас просто думают, как бы договориться с нами и при этом не слишком много потерять.
- Идти с ними на компромиссы никто не собирается,- возразил Корсаков. - Думаю, что они это понимают. Кроме того, при любом компромиссе с нами они, с их точки зрения, теряют недопустимо много. Поэтому попытки разделаться с нами обязательно еще последуют,- если, конечно, не помешает обострение обстановки в стране. Но народ раскачивается медленно - и слава Богу, что это так. Я пораскинул мозгами, как действовал бы я на месте генерала Кабанова при наличии запрета на войсковые операции и при ограниченном числе профессиональных вояк, которых можно задействовать,- под землей-то он потерял довольно много людей. Я пришел к выводу, что самым разумным в его положении было бы выявить местонахождение командных пунктов противника и атаковать их, а потом попытаться удержать захваченные объекты. Много людей и средств для этого не потребуется, а эффект может быть очень большой. К примеру, новое руководство восставших может отказаться от политических требований и просто взять отступного деньгами. Тогда все противостояние окончится быстро и безболезненно.
- Но если на нас должны напасть, то надо готовиться!- заволновался Ищенко. - Может, лучше вообще сменить командный пункт?
- Ну нет, этого Кабанов от меня не дождется,- усмехнулся Корсаков. - Наоборот: последнее время командный пункт находился здесь, значит, стукачи ориентировали генерала именно на этот дом. Вот и подождем, пока он сам явится сюда. А насчет подготовки не переживай, капитан: бомбоубежищ в доме уже несколько, хотя и не столь роскошных,- наверное, ты просто не про все знаешь. Людей стало тоже побольше и на часах они стоят круглосуточно. Я подозреваю, что во имя внезапности генерал решит отказаться от удара с воздуха, поэтому глядеть надо в оба, особенно ночью. Будет обидно, если мои ожидания не оправдаются и генерал не заявится к нам в гости.
- А ты думаешь, что он лично возглавит операцию?- удивился Ищенко.
- Не думаю - это было бы слишком хорошо,- ответил Корсаков. - Но насколько я себе его представляю как человека, такое может случиться. Личность он очень неприглядная, как говорят наши люди, служившие под его началом, но он боец, а значит, может не стерпеть поражений и решить - или пан, или пропал.
На некоторое время воцарилось молчание. Корсаков, сидя за столом, перебирал бумаги, принесенные начальником финансовой службы, изредка делая на них пометки ручкой. Неожиданно Ищенко спросил:
- Слушай, а как у тебя с Альбиной?
- Что значит - "как"? - поднял на него глаза Корсаков.
- Ну, сожительствуешь ты с ней или нет?
- Вот жаргончик милицейский,- усмехнулся Корсаков. - Спросил бы просто, сплю или нет. Нет, не сплю. А почему тебя это интересует?
- Да жалко ее,-пожал плечами Ищенко.- Очень уж она к тебе неравнодушна. Когда ты на нее не смотришь, она на тебя смотрит так, что просто ужас.
- Неужто с такой ненавистью?- засмеялся Корсаков.
- Какое там с ненавистью,- со страстью!- горячо воскликнул капитан.- Мне просто завидно, прямо тебе скажу. Такая женщина по тебе сохнет, а ты ее никак не приголубишь. Чего ты ждешь, Федорыч?