— Это ты ссука! Ты все-е-еооо...
Колесов выглядел плохо. Но его недавно обнаружившиеся проблемы со здоровьем не помешали ему произвести 8 выстрелов в Дмитриева Анатолия Дмитриевича, известного в узких кругах как Митрич. А после, Колесов, серея лицом, сполз по стенке, разрывая дорогую сорочку на груди и сжимая то место, где было сердце, что вот-вот остановится.
****
Миша удовлетворенно кивнул, когда услышал выстрелы, что раздавались где-то выше и левее того места, где он курил под окном крупного административного здания.
Закончив здесь, Селин отправился к такси, которое несколькими минутами ранее вызвал. Теперь ему предстояло закончить и с мажорами-видеоблогерами. Особенно его раззадоривала горячая Инга, на которую он имел весьма нескромные планы и изрядно так злости. Ну а пока в пути, Миша обдумывал всё только что произошедшее.
Воздействовать на Колясю оказалось совсем не сложно. Достачно лишь было выяснить о его мягеньком, так сазать. Этим оказалась его случайно обретенная дочка. Хоть он ее и не растил, так как узнал о ее существовании относительно недавно, но тем не менее.
Жила эта вот дочь в родном его захолустье, где Коляся, собственно, и заделал ее в годы лихой молодости с одной местной видной особой ПТУшного разлива.
И тут для ясности, автор против профтехучилищ, как образовательного элемента, ничего не имеет, а наоборот считает их гораздо более важным для страны, нежели размноженные недоВУЗы.
Так вот, дочка выросла в неблагоприятной среде и плотно сидела на наркотиках. Коляся, когда узнал о ее существовании, по необъяснимым причинам очень с нею возился и всячески опекал. Дорогие клиники, реабилитации, методики и тому подобное. Но, увы, она каждый раз возвращалась к пагубному пристрастию. А в итоге, не смотря даже на качественные вещества и надзор специалиста по применению, предоставленные уже смирившимся Колясей, девушка все равно умудрилась передознуться какой-то шнягой.
Коляся очень горевал и вообще изменился. Это была его мания, он так и не поверил в случайность произошедшего. Так что Мише не составило труда внушить Колесову, что ее просто взяли и убрали из его жизни по приказу Митрича, так как она мешала делу.
Мише даже и придумывать-то ничего особо не нужно было, уж очень все и впрямь похоже на это было. Да и Митрич с завидным постоянством демонстрировал нетерпимость к «личным факторам» у своих ключевых сотрудников, опасаясь, что те могут помешать делу. В общем, внушение легло на благодатную почву.
Сразу после расправы над «исполнителями ликвидации дочки», а именно, над уже вернувшимися с вокзала двумя быками, гонимый жаждой мести Коляся помчал вершить расправу и над Митричем. Ну а для обрубания и этого конца, Миша воспользовался целительским инструментарием. Он запустил в теле Николая процессы, что приводят к остановке сердца в ближайшие минуты. Не более получаса.
Вот так наш герой почти триллера и покарал негодяев. И совесть его не трогала. Он отомстил гадам и спас какое-то количество их потенциальных жертв.
Хотя, если быть откровенным, то он всего лишь освободил нишу для следующих тварей. Свято место пусто, как известно, не долго бывает. И вновь какой нибудь благополучный мальчик Джонни получит почку от Вани, неблагополучного мальчика с улицы.
Вернувшись на «киностудию», Селин поинтересовался:
— Ну что, девочки, смотрю, Алек отказался завершить бложек, так?
— Спустя часа два, Господин, он не захотел больше писа́ться. А после — вообще пытался сломать камеру. Мы его обездвижили и заблокировали, — пнув ногой мычащую гусенницу на полу, отчиталась Валерия.
— А во рту это у него что? Не трусики?
— Вы нам льстите, Господин, у нас не настолько видные объемы. Наволочка с подушки это.
— Хвалю за находчивость. Ну что же, девочки, у вас уже всё готово? Хорошо. Лера, ты ведь приготовила реквизит? Ага, вижу. Ого! Лерочка, а тебе бедного Алека не жалко? Это чей? Конский? Чего только не напридумывают. А рука эта нахрена? Хм, с кулаком. Драться что ли? Не? Куда-куда засовывать? Дык, ОНО ж не влезет! Да? Не, серьезно? Я тебя боюсь, Инага, девочка моя. А зачем ты ЭТО, скажи пожалуйста, себе пихала в... Хотя стой! Молчи. Даже и знать не хочу, — на вопросы Миши девушки отвечали всё больше кивками либо жестами. Инга даже старательно прогнулась и приподняла юбчонку, отвечая на один из серии вопросов.
Подойдя к Алеку, преимущественно серому от осознания происходящего, но с фиолетовыми от стяжек кистями рук, Миша произвел внушение: