А дядь Степа - тот вопче боксер. И собаки у него суки. Очинно вредные.
- Твари,- сказaл Серега.
Мы с интересом повернулись к нему.
ХОРЕК ТИМОХА
Яхта приближалась к острову. Тот было не узнать - в самом худшем смысле слова.
Все наши любимые местечки оказались заняты. На весь остров раскинулась база отдыха "Роговы".
- Сосать мой нюх! - вырвалось у меня.- И сюда добрались! Сами, суки, скотч пьют, а людям примкнуться негде!
- Они ебнулись! Они скоро будут перцовый пластырь пить,- заметил Пашка.
- И тампонами закусывать,- добавил Витек.
- Тампаксами,- уточнил У.О.Серега.
Мы так и покатились со смеху - до чего смешна толстожопая тварь!
Все же все еще растроенные, мы поплыли вдоль острова. На берегу раскинулся яхт-клуб, из кустов квакала музыка, жирные отдыхающие распластали под солнцем свои рыхлые тела.
- Хунево,- вздохнул Пашка.
- Было у него,- неожиданно влез Серега,- как и у всех нормальных людей 10 пальцев: 6 на правой руке, 4 на левой.
- У кого?- выдавил Пашка сквозь смех.
- Так, ваще,- махнул рукой Серега, Умственно Отсталый, как всeгда (а, может быть, даже больше обычного).
Мы обогнули остров и вдруг обнаружили укромную бухточку, незагаженную нарастающей новизной. Тут было тихо и красиво.
ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ Под корягой плескал одинокий речной опездал. Над ним, расплескав яркие крылья оеял опездал воздушный, острым клювом ловя на лету редких в этом сезоне бабочек - Батьку Махаона, оранжевую Павлиний Хуй и Тутового Праздножлоба.
(КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )
Мы наскоро причалии и вытащили пожитки на берег. Я показал пацанам рюкзак, набитый " Львым Толстым ". Пацаны завизжали от восторга и бросились купаться. Я тоже стащил с себя одежду и последовал их примеру. После мы долго лежали на песке, уподобляясь рыхлым отдыхающим. Наконец мне надоело.
- А ну, вставайте,- закричал я.- Ишь, разлеглись, как тюлени на лесбище.
- На где? - переспросили голый Серега, голый Витька и голый Пашка.
- На в пизде. Доступно?
Умственно Отсталому Сереге было доступно. Остальным - нет. Пришлось их отвлечь.
- Пацаны,- говорю,- закапывайте " Льва Толстого ". Покойный перегрелся.
- А Ульяныча,- начал Пашка историю друга,- так и не зарыли. Ульяныч, мужики...
- Блядь, без тебя знаем!
Дошел черед и до " Льва Толстого ". Русский писатель Лев Толстой оказался плохой немецкой водкой.
- Гоша, пидор! - заорал Серега.- Где ты взял подобное говно?
- Как вы водку назовете, так она и потечет,- философски заметил Пашка.
Но другой-то не было; стали мы пить эту. И пили до тех пор, пока у бедных рыб совсем не осталось конечностей.
Ночью я вышeл на борт поссать.
ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ Реку покрыл мягкий белый туман.
Вдалеке слышалось непонятное жужжание ( стрекозы? ночные воздушные опездалы? )
Слева от нас по борту на берегу я увидел непонятные вспышки света. Сперва я решил, что это какой-то атракцион из базы отдыха, но база-то отдыха осталась справа. Тогда я подумал, что это инопланетяне. Но отнесся к этому равнодушно.
Ну, инопланетяне, ну, и ебать их в рот.
( КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )
Я спустился в каюту и растолкал пацанов.
- Пацаны, там инопланетяне прилетели.
- Ну, инопланетяне,- зевнул Витек.- Ну, и ебать их в рот.
- Ну чо,- начал канючить я.- Может пизды им дадим?
- Кому? - сразу проснулся Серега.
- Инопланетянам. Хули они тут...
- Да у них ведь, блядь, лазеры. Скорчеры у них, блядь.
- Хуязеры,- говорю.- Хуерчеры. Ссыкло.
Этого Серега пережить не мог. Живо растолкал Пашку, и мы вчетвером пошли на огни. Летающая тарелка стояла не песке, пестрая, как мухи, ползающие по куску говна.
- Ебать мой хуй кривым мизинцем! - ахнул я.- Ино, блядь, планетяне!
- Они! - раздался чей-то голос, и дверь тарелки со скрыпом отъехала на петлях.
- Зайдем, - сказал Серега.- Хозяева заждались пиздюлей.
Мы вошли.
ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ Внутри тарелка была битком набита всяческой фантастической бутафорией:
бластерами, скорчерами, думающими машинами, роботами, хоботами, хоббитами, арифмометрами, вставными челюстями из неизвестных на Земле материалов. Короче, впору было Ебу даться. Мы дались. Над всeм этим ликолепием парил мохнатый шар размером с футбольный мяч, покрытый серебристо-синей шерстью. У шара были глаза, нос и рот. Надо полагать, это и был ебучий пришeлец.
( КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )
- Здравствуйте,- сказал он.
Мы так и покатились - со смеху, ясен арафат.
- Чо за хуйня? - сказал пришeлец.- Меня зовут Хорек Тимоха.
- Я бы назвал тебя Прыщ Львович,- заявил Серега.
- А я бы тя назвал Пиздопроушина Двужоподырчатая,- парировал Хорек.
- Может, не сдавался Серега,- твой папа был и Лев, а вот сам ты - прыщ.
- Мандоблядское Троепиздише,- ругался Хорек.
- Прыщ Львович,- настаивал Серега.
- Залупоглазая Пиздарвотина!
- Прыщ Львович.
- Ебермудский Бергамот!
- Прыщ Львович.
- Толстожопое Говнохранилище!
- Манда Космическая.
- Ну, что ж, я щытаю, что Контакт установлен,- довольно резюмировал Тимоха.- Можно перейти к неофициальной части. Выпьeм, мужики?
Мы так и покатились со смеху.
- Чкм ты,-говорим,- хорь поганый, водку держать будешь? У тебя ни рук, ни хуя. Тобою разве в пинг-понг играть.
Шутили мы. А он:
- Садитесь,- говорит,- мужики колченогие. Кривохуии мужики.
Мы сели.
- Водку я пастью удержу,- вел дальше Тимоха.- Чтоб вас это не ебало. И не водку, а вона что - космический ерш.
Тут перед нами появился юродивый робот, громыхающий всeми суставами и шейкером-маткером. В одну секунду коктейль был готов - розовое противное пойло.
- Я, пожалуй, блевну,- преувеличенно бодро проговорил Серега.- Где тут можно?
- Да везде,- лыбнулся Хорь.- Я ентот корабль на хую вертел.
Мы так и покатились со смеху - не было у Хорька хуя.
- У нас в Космосе,- пояснил Тимоха, - дело обстоит так: у одних хуй есть, у других, извините, нета. Одни ебут, других соответственно. Ебут.
- Так ты - баба? - поразился я, а сам подумал: неужели мне и здесь не удалось от баб скрыться?
- Сам ты баба,- обиделся Тимоха.- Я космический пидар. Развернуто - пер аспера ад астра[5] - слыхал?
-- А, - сказали мы.- Так бы сразу и говорил. Хули было сиськи мять?
- Теперь,- говорит Хорек серьезным тоном,- охуительно важная вещь: у кого из вас Кольцо?
- А чо? - нагло спросил я.
- Через плечо,- бодро отозвался Тимоха.- Отдай.
- А вот те хуй,- я без всякого стеснения показал.
Тимоха присвистнул. Он у себя в сраном Космосе такого, поди, и не видел.
- Кольцо,- продолжал он,- нужно мне. Это особый прибор, которым ты, сраколет, не умеeшь пользоваться.
- А ты, беспалый гермафродит, умеeшь?
- Я пидар! - взвизгнул Тимоха.
- То я вижу.
- Отдай кольцо. Это прибор, утончающий связь с реальностью.
- Не знаю,- говорю,- какой это там за прибор, а токо бабы на него клюют с флигматической скоростью.
- Бабы! - харкнул Тимоха.- Дурак. Ты забиваешь логаритмичной линейкой гвозди.
- Хочу,- говорю,- и забиваю. Кому ебет?
- Олигофрен! Ты играешь с огнем.
- Прометей,- поправил я.
- Древние греки тебе являлись?
- Ты ебнулся,- говорю.- Те уж давно подохли. Причем всe.
- Ну, значит дело еще не зашло так далеко... Ну, а странности ты замечаешь?
- Какие еще странности?
- Чем тоньше связь с реальностью, тем больше на твой взгляд странностей. И когда связь порвется совсем - тут тебе и пиздец.
- Пиздец,- говорю,- не мешки ворочать.
- О, какой дурак!.. Отдай Кольцо!