"На мою?"- вздрогнул я. Но так как наши Писатели пишут "г" и "ч" одинаково, то даже не знаю, что я сделал. Во всяком случае, вышeл я из ванной вполне удовлетворенный. И только потом вспомнил, что Гоша - это не я, а Жора. Смотрю - а Марфа кладет трубку и подозрительно говорит:
-Волосы у тебя сухие. Пачиму?
-Патаму,- говорю.- И не купался я вовсe, а собашку твою мачил. А потом думу себе: ну-во на хуй - с собачий падалью плавать.
-Мими?
-Муму.
-Блядь, где Мими?
-Погодь,- говорю,- ща притараню.
Выловил в ванне трупец, принес Марфе. Та зашлась. Пока она рыдала, я ея исчо рас выэбал. И очень дажа проста.
Марфа по обыкновению ушла в отключку. Тады я забросил трупец Мими на шкап, а сам решил поинтересоваца, каму ш она, Марпа, звонила. Сымаю трупку, дручу "рипит". А оно в ответ рипит. А после мусской голас снемаит трупку и грит:
-Власти слушают.
Тут мне ваще хуева стало. Сток я секретофф взнал за 1 день!
И понял я, шо протиф них не папреж. Оне - Власти, Мафия - фсе вместе, а я - 1.
Ушел я срочно к себе домой. В полутемном коридоре Сидорыч, попукивая от натуги, делал вид, шо моeт пол.
-Ты тряпкой не возюкай,- зарычал на него я. Очень злой был.
-Здрастуй, Гошенька,- улыбнулся в ответ Сидорыч.- Ноне - чую - особый день.
Ноне чот произойдет.
-Говори,- говорю.- А то - помяни мое слово - по яйцам получишь. Уж в больно удобной позе ты тут стоишь.
-Не, Гошенька, не стучи меня по яйцам, а дай мне свою старенькую поломанную радиолу.
-Да ты охуeл!!!- заревел я.- Да знаешь ли ты, мудило, что за нее в свое время 30 рублей было плачено!
-Я,- Сидорыч захохотал счастливо,- ея ПАЧИНЮ!
Мне даже дурно сделалось от радости. Притащил вредному старику радиолу, а егонный передатчик якобы случайно разбил. А сам мыца пошел - с надeждой, что в моeй-то ванне дохлые левретки не плавают. Зря надеялся. Не успел я наполнить ванну водой, как в маленькой дырочке стока что-то заклокотало, хлынул поток соленой морской воды, и вылез оттуда водолаз.
-Уебывай,- мрачно сказал я.- Я тебя не боюсь.
-Боишься,- уверенно, но невнятно сказал водолаз - трубка ему мешала.Быышя.
-Вынь трубку-хуй изо рта,- говорю.- Тада и побазарим.
Водолаз вынул изо рта трубку-хуй.
-Атчого ты,- говорит,- мя быышя?
-А как же,- отвечаю.- У тя, блядь, баллоны. Ласты у тя, блядь.
-Но?
-Как ж тя, резиновага, ебать?
-Чо?- почему-то рассердился водолаз.- Плывешь к ним из далекой Цэрэу через псю Атлантику, как пидорас горбатый, а они тя - ебать!
-Шо делать,- говорю,- не хуй было приплывать.
-Сука, по канализации, по водопроводу,- продолжал жаловаться жлоб-водолаз.
-А в чем,- спрашиваю,- собственно, дело?
-Да так, нихуя,- пожимает плечами водолаз.- А, ващет, было у меня тут дельце... Но раз вы на меня с хуями набрасываетесь...
Я снова развел руками. И широко, надо сказать, развел. Гадюка-водолаз, воспользовавшись моим замешательством, ткнул мне пальцем в живот. Их, видать, в Цэрэу всяким подлым приемчикам обучали. И тут я понял.
-Та ты шпиен,- говорю.
-Но.
-А у нас тоже есть один шпиен. Сидорычем зовут. Лысый, как плешь.
-"Припездок"?- спросил водолаз.
-Истчо какой! Терас ремонтируeт мое радио.
-Смешно,- сказал водолаз.- А покенай кольцо.
Тут уж я все сопоставил. Обидно даже стало - он, сука, с корыстной целью приплыл.
-А зачем те, нахуй, оно?
-Но, кольцо у тя - сратегическое.
-В натуре?- спросил я.- Слово пацана?
-Слово водолаза!- и, подумав.- Морского.
-Ебенать!- удивился я.
-А ты как думал! Покенай!
-И хули тут сратегического?
-А вот покенай - скажу.
Я показал - издалека. Водолаз рванулся к кольцу, но получил по зубам. Зубы у него плохие оказались - черные.
-Пойду к Сидорычу,- хмуро сказал водолаз.- Дам яму пизды.
И зашлепал ластами по свежевымытому коридору. Насилу я его догнал.
-Сыр Дэвидович,- говорю,- из комнаты никуде нэдэница. Пошли, пыдыр, покажу, как у меня уютно.
-Водолаз,- объявил я Тихону.- Натуральный, из Цэрэу.
-Коржиков не хош?- издеваясь, предложил Тихон.
-Какое-то чучело, перед бабами выебывающеeся...- на последнем слове водолазу не хватило воздуха, и он, хрипя, повалился на диван.
-Тихон, да сделай же ему искуственное дыхание!- заволновался я.Ихтиандру ебучему!
-Я не хомофил,- заявил Тихон и пошел к двери, приговаривая.- По традиции иду на хуй. Старые добрые традиции - файв о' клок ти, крисмас пуддинг и хождение на хуй. Что может быть лучше!
Пиздеж Тихона продолжался долго. Он вспомнил Рождество, Новый Год, Масляницу, Пасху, Троицу, Иванов день... После Иванова дня я вышиб его пинком-как левретку. И повернулся к водолазу.
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ Приходит ко мне Юзик Сковородкин, сжимает в замызганных руках маленькую тетрадку.
- Стихи! - объявляет Юзик.
Я сел на стул и приготовился слушать.
Юзик открыл тетрадку и начал читать. Тут у меня перед глазами все помутилось, и очнулся я в совершенно незнакомом месте. Весна, стоят вокруг березы, а из берез тоненькими струeчками хлещeт сок...
(КОНЕЦ ЛИРИЧЕСКОГО ОТСТУПЛЕНИЯ)
Я встал, подошел к раскрытому окну и закурил. Водолаз, вспомнив о деле, помелся давать Сидорычу по пиздюлятору. Во дворе стоял одинокий Лысый и, задрав голову, с тоской наблюдал, как в хмуром осеннем небе тянутся к югу жирные косяки.
ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ Косяки летели клином - впереди вожак, а за ним вся шушера. Улетая, они жалобно кричали. И в их крике я услышал протяжное серегино "пидор", изысканное сидоровоче "пидер" и короткое оксанино "пидр".
(КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ)
- Ну, и что? - ответил им я.- Кстати, долбоеб ты, Лысый.
ВРЕМЕНА ЛЮБВИ
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ Непонятные времена настали. Люди вокруг всe какие-то злые, друг на друга кидаются, как волки. Прямо смотреть на них неохота, так бы всех и поубивал. Но, по чести сказать, и среди всей этой людской сволочизны иногда неплохие типы попадаются. Юзик, например, Сковородкин. Он только с виду такой отвратительный, а душа у него теплая. Вчера приходит ко мне, а сам весь синий.
-Почему ты синий?- спрашиваю я.
-Злые люди покрасили меня синей краской,- отвечает он и плачет. Я пересекаю комнату широкими шагами и подхожу к окну. За окном клубится туман не туман, а что-то бурое и мокрое на вид.
-Да,- произношу я в задумчивости,- да, скверная история. А давай им отомстим?
-Кому?- спрашивает Юзик.
-Этим злым людям.
-Извини,- говорит Юзик,- я тебе все наврал. Не было никаких злых людей, я сам себя выкрасил синей краской, чтоб неповадно было.
-Ах, вот оно как!- замечаю снисходительно, прогоняю с дивана кота и сажусь.-Тебе, наверное, скучно было.
-Да,- радостно говорит он,- теперь я осознал - мне было скучно!
И снова плачет.
Вот за это я его и люблю - грязного сумасшедшего человека с нестриженными сва-лявшимися волосами.
(КОНЕЦ ЛИРИЧЕСКОГО ОТСТУПЛЕНИЯ)
-Ты, людская сволочизна,- добавил я, чтоб уж окончательно добить Лысого.
Лысый обиженно зашагал прочь, а я выскочил в окно и устремился за ним. Хотелось посмотреть, что он будет делать - топиться пойдет? Лысый топиться не пошел.
Напротив, зашагал в сторону Проспекта.
OПИСАНИЕ ПРИРОДЫ ...Следом за Гошей из-за угла вынырнула Гигантская Вставная Челюсть, пожирая все на своем пути, урча, как Вшивин, и чавкая, как Паршивин. Гоша не замечал челюсти, шагал по ночному Городу навстречу...
(КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ)
На Проспекте левитировали кришнаиты. Дирижер - Прабху. Димон не леви-тировал - воровал из кришнаитской кассы деньги.
- Димон,- сказал я, обращаясь непосредственно к кузену,- скот, ты не лучше своего родного брата!