«В новой стратегии в сфере национальной обороны Трамп четко обозначил Китай как соперника и пообещал, что "Соединенные Штаты больше не будут закрывать глаза на нарушения, обман или экономическую агрессию".» [13] «Соответственно, Трамп — это, конечно, беда для китайско-американских отношений.
Прежде всего, для экономических отношений.» [3]
Важно отметить, что «роль России во внешней политике Китая трудно переоценить.» [17]
Наша страна «не только надежный союзник по ряду международных проблем, уже состоявшийся транспортный коридор в Европу, защищенный всей мощью ядерного арсенала, и центр значительного идеологического воздействия на часть китайской элиты, но и неизбежный при любых обстоятельствах тыл при реализации планов построения мирового социализма с китайской спецификой.
Достаточно упомянуть, что при постоянно растущем пропорциональном относительно США влиянии российской экономики на китайский рынок (а в особенности в перспективе "трудных годов Трампа") важнейшие центры добычи углеводородов — Дацинское и Таримские нефтяные поля — находятся в пяти минутах действия российских ВКС.
Все вышесказанное говорит об одном — мирное возвышение Китая (немирное тем более) невозможно без лояльности северного соседа, который не только имеет колоссальное политическое и идеологическое влияние на Поднебесную, но и заключает ее объятиями из дружественных режимов по периметру "потенциального союзника", в том числе в КНДР и СРВ.» [17]
Следующая «цитата из американского документа: "Россия нарушила границы соседних стран и добивается права вето в решениях своих соседей в области экономики, дипломатии и безопасности."
В отношении и Китая, и России используется термин "стратегическое соперничество", его расшифровка в обоих случаях начинается со слов "экономика", "экономический".
Вывод очевиден — США ведут речь отнюдь не о пересчете ядерных боеголовок и их носителей, а именно об экономике.
Авторы новой военной доктрины США — серьезные специалисты, они прекрасно понимают, что по совокупности материальных благ Китай обогнал Штаты весьма и весьма значительно.» [2]
«Роль Китая как единственного возможного претендента на мировое господство очевидна, однако Соединенные Штаты по-прежнему сохраняют за собой значительное влияние в международной повестке дня.» [19]
«Именно поэтому Китай в качестве стратегического противника назван в доктрине первым — несмотря на ядерный паритет, Россия только на втором месте.» [2]
«"На самом деле планетарная активность Китая обусловлена его геополитической ролью.
Это вторая экономика в мире, которая догоняет первую, американскую, и то, что бизнес КНР повсеместно теснит бизнес США, совершенно естественно," — подчеркивает Сергей Санакоев — Президент Российско-китайского центра исследований Азиатско-Тихоокеанского региона.» [22]
Интернационализация/глобализация юаня
«Основных версий… валютного разворота юаня сейчас три.
Первая состоит в том, что понижение доллара к юаню — хитрый и продуманный ход Трампа.
Вторая — это результат действия стихийных рыночных сил.
Третья — Пекин, мол, стал сознательно разворачивать весь экономический курс страны и для этого ему потребовался уже не слабый, а сильный юань.» [9]
Однако «если бы Трамп хотел сознательно играть на понижение доллара, он должен был бы воспрепятствовать повышению ключевых ставок Федерального резерва.
А такие повышения производились, хотя и не привели к повышению курса доллара (причина — крайняя слабость американской экономики).» [9]
Есть сомнения касательно «второй версии главным образом потому, что в мире давно уже нет стихийных рыночных сил, мировая экономика и мировые финансы жёстко управляются главными мировыми market-makers.» [9]
Складывается впечатление, что третья версия наиболее реальна. «В 2017 году Пекину удалось добиться успехов в борьбе со стихийным оттоком капитала, понижавшим юань. Как это ему удалось — долгий разговор.» [9]
Отметим «лишь, что и в первом квартале 2018 года юань продолжал расти: по отношению к началу 2017 года он подорожал к доллару США уже на 9 %.
Из уст некоторых чиновников Китая стали звучать слова о том, что юань "чрезмерно окреп" и Народному банку Китая следует принять меры к его снижению.