При том, что «до этого, причиной назывался "русский комплекс империи".» [22]
«"Еще лет 20 назад, задолго до августа 2008 года, тем более до Крыма, что нам приводят как примеры, обосновывающие необходимость наращивания военного потенциала, началась ползучая, медленная, но непрерывная милитаризация региона со стороны наших соседей — Эстонии, Латвии и Литвы, которые готовились даже не столько к вступлению в НАТО, что выглядело наиболее вероятным, сколько к бряцанию оружием как форме акцентирования своей идентичности после 1991 года", — поясняет профессор СПбГУ Николай Межевич.
Самим себе это объясняется как желание выиграть войну, которая якобы была проиграна в 1939-40-м.
Здесь, как говорится, логика отдыхает, уходит в ужасе и начинаются совсем иные процессы, иронизирует эксперт.» [98]
«Людям, все уже начинает надоедать, а доверие к партиям войны стремительно падает.
…В каждом из нас на генетическом уровне заложены две программы, первая из которых — инстинкт самосохранения, вторая — инстинкт самоуничтожения, точнее саморазрушения, инстинкт смерти.
Впервые это понятие ввёл в оборот Зигмунд Фрейд как противопоставление влечению к жизни.
"Целью Америки не является захват территорий, ее цель заключается в том, чтобы полностью блокировать процесс экономического развития конкурентов, последовательно опуская их в каменный век".
Победа в войне — это вторичная цель, даже поражение мало что значит для США, поражение вовсе не означает вторжения неприятеля на американские территории.
Многие американские аналитики открыто признают то, что только война может остановить упадок западной цивилизационной модели.
Действительно, две мировые и победа в холодной войне, позволили США из страны должника подняться до уровня единственной мировой сверхдержавы.
Наивно полагать, что третья мировая неядерная война на территории Евразии не принесет Вашингтону долгожданный приз в виде мирового господства.» [17]
«Сами по себе Вооруженные Силы государств региона, по мнению эксперта Владимира Оленченко, угрозы для России не представляют.» [98]
«В интервью РИА Новости член комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Франц Клинцевич предположил, что "военная помощь США Эстонии, Латвии и Литве никоим образом стратегического соотношения сил в Европе не изменит", и данный шаг напоминает "жужжание комара".
Впрочем, по его словам, общая тенденция не может не тревожить, поскольку "продолжаются целенаправленные попытки довести Европу до точки кипения"» [2], а «вхождение лимитрофов в НАТО меняет ситуацию кардинально.» [98]
«В Москве шаги однозначно расценили, как недружественные шаги по отношению к России.» [2]
«В целом для того, чтобы кто-нибудь на кого-нибудь напал, нужна причина.
Это могут быть экономические, стратегические интересы или интересы национальной безопасности страны.
В Крыму возникла угроза национальной безопасности России, поэтому он был возвращен.
В Прибалтике у Москвы аналогичных интересов нет.
Мы можем ввести свои войска в одном-единственном случае, если НАТО введет туда критическое количество своих.
Как бы прямо это ни звучало, но государства сами выбрали для себя роль американского «вассала» и "европейского хутора" — возможно, их выбор тоже стоит уважать.
Но кто ж им доктор…» [22]
Однако, «не надо забывать, на территории Прибалтики проживает большое количество граждан России, по сути, они уже являются заложниками на большой геополитической шахматной доске.
Но вот одно дело быть шахматной фигурой в этой игре, и совсем другое дело стать козырной картой в руках карточного шулера, для которого правил не существует.» [17]
«Прибалтика… вместе с Украиной продолжает жить верой в то, что Россия "на краю пропасти", не замечая, что их собственные территории превращаются в безлюдный ландшафт.» [22]
«В литовском городе Тракай (древняя столица Княжества Литовского) каждый год в январе проводится так называемая "Снежная встреча" (Snow Meeting), обставленная с максимально возможной помпой и предельной знаковостью.
Состав участников мероприятия был должен подчеркивать сохранение значимости Литвы для Европы и всего западного мира.
Представители различных ведущих мировых неправительственных организаций, министры иностранных государств, командующие армейскими структурами НАТО, официальные лица Европы и США, а также главкомы американских военных сил в Европе, общим числом не менее полусотни человек.