Он зашел за ней в комнату выяснить, собрана ли она и снова застал картину, которую не часто доводилось видеть: девочка сидела на кровати, уставившись на абсолютно пустой стул перед собой. Услышав звук скрипнувшей двери, Гретхен тут же соскользнула с кровати и сделала вид, что просто одевалась.
– Готова? – поинтересовался Марк.
Гретхен кивнула, подхватила с пола свой рюкзак и с невинным видом проследовала в коридор. Прежде чем пойти за ней, Марк не удержался, бросил взгляд на пустой стул.
– Могла бы иметь мужество показаться.
Он был почти уверен, что услышал сдавленное презрительное фырканье. Лиза была здесь, но показываться не собиралась.
Летом пробок обычно значительно меньше, чем в другое время года, поэтому они с Гретхен добрались до балетной школы даже раньше, чем рассчитывали. В раздевалке еще никого не было, а администратор только наводила порядок перед зеркалом, поэтому Марк терпеливо дождался, пока появится и преподаватель. Им неожиданно оказалась новая, незнакомая Марку девушка. Видимо, Гретхен ее тоже не знала, потому что сразу же вскочила с места, но тут же замерла, настороженно глядя на нее.
– Доброе утро! – поздоровалась девушка и, получив ответ только от Марка, улыбнулась Гретхен. – Не бойся меня, я добрая. К сожалению, Мария Николаевна сломала руку, поэтому временно ее буду заменять я. Меня зовут Светлана Аркадьевна.
Гретхен кивнула, но настороженности в ее взгляде не убавилось. И, естественно, она ничего не ответила.
– Она не говорит, – пояснил Марк, тоже не сдержав недовольство. Он почему-то терпеть не мог кому-то объяснять, почему его дочь не разговаривает. К счастью, на этот раз не пришлось.
– А, София Гронская, – девушка улыбнулась уже ему. – Да, меня предупреждали, что она не разговаривает. Но, благо, мы и не в хоре, разговаривать нам нет нужды, правда, София? Пусть за нас все скажет танец. – Она подмигнула Гретхен, и та наконец улыбнулась в ответ.
Девушка протянула Гретхен руку, и та, махнув Марку на прощание, скрылась за высокой деревянной дверью, а Марк еще несколько секунд смотрел на то место, где только что были его дочь и новенькая преподаватель. Когда она протянула девочке руку, он сразу обратил внимание на ее необычное кольцо: белые нити золота обвивали большой нежно-фиолетовый аметист. Марк не был силен в ювелирных украшениях, поэтому и не был уверен, что это такое же кольцо, которое было на пальце у Агнессы. Лера ему все уши этим кольцом прожужжала, так оно ее впечатлило. Надо бы сказать ей, что, очевидно, это не оригинальная вещица, а обычный масс-маркет, значит, она вполне может найти такое и себе.
На всякий случай созвонившись с Анной и убедившись, что та точно сможет отвезти племянницу в детский сад, Марк наконец отправился в мастерскую. Однако добраться до нее и заняться картиной ему так и не удалось. Он как раз парковал автомобиль под окнами старого дома, на последнем этаже которого находилась его мастерская, как позвонила Лера.
– Ты не в салоне? – поинтересовалась она.
– С чего мне там быть? – удивился Марк.
По понедельникам у них был приемный день, и он должен был бы отправиться именно в магический салон, а не в мастерскую, но в пятницу они с Лерой все-таки решились нанять на работу Агнессу. Сколько ни раскладывала она карты, больше ничего конкретного сказать не смогла, но Марк знал, что карты не всегда хотят раскрывать все тайны. Об этом постоянно говорила еще Ксения.
Однако чем-то эта Агнесса его зацепила. Он интуитивно чувствовал, что она на самом деле неплохо умеет гадать. И хоть велико было желание выгнать ее после предсказания о сопернике, который может разрушить его семейную жизнь, Марк умел абстрагироваться от таких вещей, ценя в первую очередь профессионализм. А еще ему до смерти надоело тратить время на этот магический салон. Да, это была его идея и он страстно желал его открытия, но быстро устал. В его жизни снова появилась живопись, к ней добавились новые хлопоты после смерти Веры Никифоровны, и он чувствовал, что уже не испытывает того желания общаться с чужими умершими родственниками, как раньше. Возможно, раньше у него просто не было ничего другого. Однако подводить Леру ему не хотелось, вот он и молчал. Взяв на работу Агнессу, они оставили себе всего один день в неделю, остальное время отдав ей. И сегодня была как раз ее смена.