На мелодичный звук подвешенных на двери медных пластинок подмастерье вышел из-за стола, поклонился, предложил Нине присесть.
Нина попросила позвать хозяина. Парень замешкался, ушел вглубь помещения. Выйдя, сообщил, что хозяина придется подождать. Встал опять к столу с травами, продолжил работу, изредка бросая на Нину быстрые взгляды.
Ждать пришлось долго. Нина уже вся измаялась. Наконец в аптеку выскочила растрепанная служанка с раскрасневшимися щеками. Что-то поспешно спрятала за пояс, заправила волосы под платок, не поднимая глаз, подхватила суму и выбежала из аптеки.
Через минуту, выпятив живот и приглаживая умащенную бороду, Гидисмани вплыл в зал аптеки. Увидев Нину, смутился, кашлянул, сердито глянул на подмастерья.
Нина поднялась, склонила голову.
– Доброго тебе дня, почтенный Лука.
– И тебе доброго дня, Нина. Ты зачем ко мне пожаловала? – важно, но с толикой удивления произнес Гидисмани. И правда, Нина в его аптеку не заходила прежде.
– За советом, Лука. Хотела поговорить с тобой, да только разговор у меня тайный, – она бросила взгляд на подмастерья.
У парня на лице отразилось разочарование. О негласном противостоянии Нины-аптекарши и его хозяина знали все. И подмастерье уже предвкушал, как он будет рассказывать другим слугам о визите Нины да о том, что пришла она за помощью к его хозяину. Понятное дело, разве может женщина аптекарем быть? И как ей только гильдия позволила? А может, она аптеку ему продать решила? Гидисмани давно хотел аптеку Нины Кориари перекупить, об этом тоже всем было известно.
Но мечты подмастерья посплетничать разбились о грозный взгляд хозяина. Парень положил медный совочек в мешок с травяной смесью и понуро вышел.
Лука уселся на широкую скамью с низкой резной спинкой. Важно кивнул Нине, приглашая говорить. Но взгляд его был настороженный.
– Позволь спросить тебя, почтенный, не для воинской ли школы в горах ты заказывал у меня порошок, что раны лечит?
– А какая тебе разница, для кого я заказывал? Я тебе заплатил, порошок получил. Кому хочу, тому и продаю. Ты меня обхитрить, что ли, задумала? Клиентов моих переманить хочешь?! – Гидисмани повысил голос, полные щеки его задрожали, борода встопорщилась.
Нина поспешно подняла руку:
– Господь с тобой, и в мыслях не было переманивать твоих клиентов. Да они ко мне и не пойдут. У тебя вон аптека какая просторная да богатая. И пол мраморный, и подушки шелковые. Моя аптека против твоей, что корова против скакуна.
– Тогда зачем тебе знать, кому я порошок продаю?
– Ты только скажи, приходят ли к тебе от фатимидов посланцы? Или ты своих подмастерьев отправляешь заказ им отнести? Мне надо найти их.
Гидисмани заерзал на скамье. Запустил пальцы в холеную бороду, посмотрел на Нину сердито.
– Лука, я клянусь, что никто о том не узнает! А если ты поможешь их найти, так я тебе расскажу, как порошок для ран делать. Все честно поведаю, Господь мне свидетель! – Она перекрестилась.
– Да зачем это они тебе понадобились? Тебе, женщине?! Школа та воинская да тайная, о них мало кто в городе знает. Если я тебе открою…
– Ты не волнуйся, мне уже рассказали. Я, как их найду, тебя никак не выдам. И не беспокойся – они с женщиной аптечных дел иметь не будут. Не за тем я иду к ним.
– Ну уж нет! Не дело это – женщине к воинам ходить. Вот купец твой приедет, ему донесут, как ты в горы к арабским воинам бегаешь. Как тебе не стыдно только?!
– Ты свои мысли непристойные-то уйми! Или тебя после того, как чужих служанок пользуешь, на грешные думы потянуло? Жена-то твоя, Марфа, небось, не обрадуется, узнав, как ты молодых девиц одариваешь! – Нина тоже повысила голос.
Гидисмани дрогнул щеками, глянув вглубь аптеки.
– Ты чего разошлась-то? Это мое дело, что я в своей аптеке делаю. И не пользовал я никого – больные ко мне приходят, ясно?
– Мне-то ясно, да только ежели ты вздумал меня позорить, то и у меня найдется чем ответить! Расскажешь, как этих фатимидов найти? А то спешу я, мне к твоей жене заглянуть надобно. Она как раз притирание заказала на днях.
Лука поерзал на скамье, пробурчал себе под нос что-то непристойное. Резко поднялся, пошарил в ларце, стоящем на столе. Достал зачищенный пергамент, калам[54] тростниковый для письма и глиняную каламарь с чернилами. Положил на стол, повернулся к Нине с медовой улыбкой. Она покачала головой:
– Сперва расскажи, как их найти.
– Яков!
Подмастерье заглянул в зал.
Гидисмани подозвал его:
– Ты товар в горы еще не отнес?