Окошко в калитке стукнуло, в проеме появилось лицо Дарии.
– Матушка?
Аглая поманила дочь, та выскользнула из двора. Когда калитка за ней закрылась, Нина встала, сунула мальца Аглае и бросилась к девушке. Зашептала:
– Дария, это я просила тебя позвать. Ты говорила, что латиняне у вас в лупанарии поселились. Нет ли среди них одного со скрюченной рукой?
– Нина? – Дария оторопело переводила взгляд с матери на Нину и обратно.
– Дария, мне без твоей помощи не справиться! Сухорукий латинянин меня едва не убил, жениха моего в подземелье держит… – Нина оборвала себя, не желая пока про Митрона говорить.
Вмешалась Аглая:
– Скажи ты ей уже про этих латинян. Видишь, помешалась аптекарша. В ночи в лупанарии мужчин отлавливает. Будто любовного отвара напилась.
Дария ответила чуть дрогнувшим голосом:
– Да они и сейчас здесь, Аристу ждут. И злыдень этот, со скрюченной рукой, тоже там. Я им только что вино относила да сладости.
Нина с облегчением выдохнула:
– Мне поговорить с ним надобно. Я только с ним побеседую и уйду сразу. Смерть у меня на пороге, Дария. Опять только ты меня и спасешь.
Дария замялась, приоткрыла калитку, бросила взгляд вглубь двора.
– Его-то я сюда вряд ли выманю. Ты зайди, пока старуха ушла куда-то. Только тихо, а то Ариста нам обеим голову оторвет. Попробую его хоть во двор привести.
Нина обернулась к Аглае:
– Спасибо тебе, что помогла. Ты подожди меня тут, не уходи. Вернусь, носилки наймем, отправлю тебя домой. Да денег за помощь дам.
Аглая коротко кивнула, прижимая к себе ребенка. Села на то же полено, где Нина до того сидела, прислонилась к забору и устало прикрыла глаза.
Дария заперла калитку, потянула Нину в тень колоннады. Атриум лупанария был роскошен. В центре выложенной мрамором площадки переливчато журчал фонтан. Огоньки в глиняных светильниках на высоких подставках рассеивали ночную тьму перед шатрами из цветных тканей. Через откинутые пологи были видны низкие широкие скамьи с подушками, резные столики. Посетителей в них еще не было.
Девушка бесшумно ступала по мраморным плитам. Ее расшитые зеленым шелком сокки мелькали в редких пятнах света от дворовых масляных светильников.
Нина, опустив голову и сжимая корзинку, кралась позади Дарии. Из крайнего окна донесся звенящий серебром смех девицы, затем звон медной чаши, покатившейся по полу. Глухие хлопки ударов и девичий крик. Нина поежилась.
Они подобрались к двери. Дария велела Нине спрятаться за бочкой, стоящей недалеко от входа. Сказала, что проверит, нет ли кого в переходе, и скользнула за дверь.
Нина укрылась в тени, прислушиваясь к звукам, доносящимся из лупанария. Где-то играли на арфе, разливая в воздухе сладкую мелодию. Из дома слышался визгливый смех, стоны, а то и вскрикивания.
Аптекарша скукожилась за бочкой, стараясь прогнать неспокойные воспоминания – как Кристиано переносит ее с лодки на руках, как она вытягивается рядом с ним на жестком полу и чувствует жар его тела.
«Господи, прости мне грехи мои!»
Молитва никак не приносила успокоения. Нина проклинала себя за слабость.
Дверь чуть скрипнула, открываясь. Нина, дрожа, поднялась за бочкой, выглянула. В пятне света, усмехаясь, стояла рыжеволосая статная красавица.
– Что Нина? Опять с бедой ко мне в лупанарий прибежала? – произнесла Ариста очень тихо. Но от голоса ее, казалось, вода в бочке ледяной коркой покрылась.
Глава 25
Благовоние для курильницы
Для такого благовония, чтобы в курильнице использовать, кору агарового дерева и кору кедра перетереть в ступе. Растереть и зерна зеленого кардамона да смешать все с толикой растопленного меда и растертой смолой мирра. Получится густая смесь, на крутое тесто похожая. В промасленную тряпицу выложить, чтоб толщиной в запястье получилось, завернуть концы да закрутить. Как застынет, порезать на кругляши в палец толщиной и высушить. Такие кругляши в курильницу класть и поджигать. Благовоние это и пыл любовный усиливает, и душу успокаивает, и сил придает.
Нина вышла из тени, склонила голову. Тут молитвой не помочь, самой изворачиваться придется.
– Отчего же с бедой? Просто человека я одного разыскиваю. А мне сказали, что он в лупанарии у тебя. Я и пришла. Ты уж прости, что через калитку. Да только ни к чему мне твоих клиентов распугивать.
– Мне старая Ненила уже донесла, что ты Дарию вызвала зачем-то. Какая же у тебя, Нина, душа подлая. Мне помогать отказалась, а, как подол прищемили, опять ко мне кинулась?
Нина угрюмо молчала. Подождав, Ариста сердито повела головой, указывая аптекарше, чтобы зашла в дом. Та, наклонив голову, прошла мимо хозяйки лупанария, решив, что во дворе дела обсуждать и правда не стоит.