Теперь домой поедут все.
Они уедут домой, зная, что они неудачники, и четырехмесячный полет на Землю будет очень невеселым путешествием.
Новая волна гнева ослепила доктора.
— Дамы и господа, позвольте мне начать, — заговорил он сильным, хорошо поставленным голосом.
Люди за столом выпрямились, шепот затих.
Сондра Бергхофф, откинувшись на спинку кресла, смотрела, как Рафаэль приступает к работе. Наблюдение за ним давно уже стало для нее своеобразным хобби, она научилась заранее угадывать его слова и даже жесты. И сейчас Сондра примерно догадывалась, о чем пойдет речь; ее занимало лишь, насколько искусно сыграет Рафаэль сегодняшнюю роль. Старик — непревзойденный мастер эмоционального шантажа, умелый манипулятор, этого у него не отнять.
— Если вы не против, сегодня я нарушу заведенный порядок, — сказал Рафаэль и, помолчав немного меньше, чем было нужно, чтобы дать кому-либо возразить, продолжал: — Я должен сделать одно объявление, имеющее для нас первостепенное значение. Согласно полученной мною сегодня утром с Земли лазерограмме, я приказываю закончить работу на данном объекте.
Мгновение люди за столом ошеломленно молчали, затем раздались протестующие возгласы. Сондра вздохнула. Она знала почти наверняка, чем все закончится, но радости это знание не прибавило. Доктор Рафаэль властно прервал обсуждение неожиданной новости.
— Могу ли я продолжать, — с угрозой в голосе спросил он. — Все вы знаете, что закрытие грозило Станции уже довольно давно, и я всеми средствами пытался его предотвратить. Но экономика Земли на пороге хаоса, а определенные политические движения в системе Земля — Луна, представители которых дали бы богатый материал для психиатрической науки, приобретают, к сожалению, огромное влияние. Мы не в силах противостоять им. Финансовый комитет считает, что расходы на Станцию не окупаются количеством и качеством вашей работы. Нашей работы. — Он великодушно поправился, лицо его выражало огорчение. Сондра прекрасно понимала, что означало это выражение. «Как ваш руководитель, я, конечно, вынужден называть вашу работу „нашей“, несмотря на всю ее неудовлетворительность. Таков крест руководителя». Не только Сондре, но и всем присутствующим был очевиден иезуитский подтекст. — Надо признать, что люди на Земле ожидали от нас слишком многого. Им были даны невыполнимые обещания.
Несколько человек беспокойно заерзали в креслах, на Рафаэля смотрели сердитые лица. Сондра с трудом подавила искушение размахнуться и через стол заехать по этой физиономии кулаком. «Похоже, ты забыл, дружок, кто из присутствующих раздавал эти обещания?» — подумала она с возмущением.
Рафаэль со значением оглядел лица сотрудников и продолжал:
— Разумеется, со стороны Комитета, это несправедливое и близорукое решение. Мы сделали великие открытия, и Кольцо навсегда останется выдающимся достижением в истории нашего столетия.
«Для отвода глаз — неплохо, — решила Сондра. — Обвиняй Финансовый комитет, обвиняй сотрудников, только себя не обвиняй, Раффи».
Рафаэль явно хотел уйти от обсуждения по существу, превратить дискуссию, требуемую правилами приличий, и само собрание в пустую формальность.
— Все мы можем по праву гордиться тем, что мы здесь делали. — Сондре пришло в голову, что Рафаэль уже говорит о Станции в прошедшем времени. — Некоторые из нас мечтали о победе над силой тяжести, о том, чтобы, подобно многим другим, уже обузданным человеком, силам природы, покорить ее нашей воле и поставить на службу человечеству. Но этому не суждено было сбыться.
«А кто выдавал мечту за действительность? Не ты, ну конечно, не ты!» — Сондре наскучил этот фарс. Несомненно, вешать людям лапшу на уши в последнее время стало для Рафаэля основным занятием, но все-таки в глубине души он не мог не понимать, что, перекладывая ответственность на других, играет нечестно.
Сондра оглядела комнату. Мужчины и женщины, способные управлять ускорителем частиц размером с малую планету, должны, по крайней мере, догадываться, что их дурачат. Рафаэль знал, что они знают об этом, а большинство сотрудников знали, что он знает, что они знают… и так далее.
Но Рафаэля все это совершенно не беспокоило. Сотрудники всегда оставались в дураках, всегда позволяли ему обманывать их. Доктор Саймон Рафаэль был большим знатоком определенных методов руководства, и они неизменно срабатывали. Без сомнения, он так же эффективно применял их и в других коллективах — за плечами у него была многолетняя практика одурачивания и запугивания подчиненных.