– Где же они?
– Мало ли… Может, в карьере фотографируются, – вспомнил как вчера девчонки восхищались каменными исполинами.
– Может и так…
Влад сорвался с места и побежал к карьеру.
– Я же говорил!
Он присел на камень и вытер ладонью пот.
– Что-то у меня нервишки пошаливать стали.
– По работе соскучился, – сострил я. – Видишь преступления там, где их нет и быть не может.
Девчонки, живехенькие и радостные, резво перепрыгивали с камня на камень, по очереди щелкая друг друга фотоаппаратом. Сверху они казались совсем крохотными.
– Спустимся?
– Не надо. Пусть развлекаются.
Влад еще не совсем успокоился и не хотел, чтобы девчонки это заметили.
– Похозяйничайте немножко без меня, а я таки поищу участкового.
– Зачем?
– Хочу услышать, что он расскажет,
Переубедить Влада, если он что-то вобьет себе в голову невозможно. Я протянул ему ключи от машины и, демонстративно позевывая, отправился в палатку досматривать прерванный утром сон.
Девчонки, вдоволь напрыгавшись по камням, оценивали привезенные нами продукты. Проснувшийся инстинкт хозяек подсказал им идею, организовать небольшой сабантуйчик, и они с вдохновением сервировали наш походной столик. Молоко они выпили сразу, и правильно сделали, на жаре оно бы прокисло. Остальные продукты тоже нуждались в оперативном уничтожении. На столике уже красовались пластиковые тарелки с порезанной колбасой, огурчики, ветчина и яйца, которые Ирка сварила в котелке над костром. Двухлитровую пластиковую бутылку с вином и литровую с водкой я отнес к роднику, чтобы напитки к приезду Влада охладились до нужной кондиции.
Отсутствие мужа Ира восприняла спокойно.
– И так долго на одном месте задержался, – заметила она. – Ему постоянно что-то в задницу штрыкает. Дома его сутками не вижу… А тут, подумать только, целых три дня глаза мозолит. Примелькался даже.
Я не знал, шутит Ира или говорит серьезно? Мне показалось, что она подмигнула мне. Естественно, украдкой, чтобы Таня не видела. Но, наверное, только показалось. Человеку свойственно выдавать желаемое за действительное.
Что меня поражало больше всего, девчонки не горели желанием покидать это место. Им здесь нравилось, и они почти не вспоминали о покинутых благах цивилизации. Ничего не могу сказать по этому поводу об Ирке, но моя жена меня удивляла. Я не сомневался, что изнеженная горожаночка уже на следующий день закапризничает и попросится домой. И вот – сюрприз! Даже намека с ее стороны не уловил. А с Иркой они как спелись, подружками стали не разлей вода. Конечно, в городе мы тоже встречались, но редко, от праздника к празднику. А тут целыми днями шушукаются, небось, нам с Владом косточки перемывают. Ну и ладно, лишь бы не хныкали.
Когда Влад вернулся, все было готово. Стол накрыт, хозяева заждались.
Влад выглядел довольным и слегка раскрасневшимся. Коллега по ментовской службе, судя по всему, угощал его, отнюдь, не лимонадом.
– Бабоньки, не надоело еще вести дикарский образ жизни? – громогласно вопросил Влад, выбираясь из машины.
– Нет! – дружно завопили наши жены.
– Вот и здорово! Мне тоже здесь нравится, так что пару деньков еще покантуемся, а там, как желание будет… Ловите подарок!
Он открыл заднюю дверцу и достал картонную коробку.
– Тортик!!! – подпрыгнула от радости Танька. – Влад, ты прелесть!
Она бросилась ему на шею и чмокнула в щечку. Надо же, на глазах у мужа… Ну ничего, мы люди спокойные, воспитанные. Авось, и мне когда-нибудь представится случай Ирку поцеловать. Только, чтобы жены рядом не было, да и Влада тоже…
Вслед за тортом появились две пластиковые упаковки с пивом. Теперь пришла и моя очередь радоваться.
– Девочки, мы пройдемся.
– Покидаете нас? – обижено надула губки Ира.
– Мы ненадолго.
Веселье было в разгаре. Выпито и съедено немало. И танцы – настоящая дискотека у костра. Напрыгались до упаду. Теперь из раскрытой дверцы машины неслось нудное завывание ненавистного нам и обожаемого девчонками Стинга.
Я понял, Влад хочет мне сказать что-то такое, о чем не должны знать женщины.
– Есть новости?
Было уже темно, лишь костер и неясные тени выделялись на фоне темного неба. Еще – звезды. Очень много звезд. И громадная луна почти над самыми головами.
– Васька, участковый, не много знает. Слышал от бабки легенду, что здесь раньше граф жил. Генерал, вроде бы. Его дочь забеременела от кого-то из офицеров. А батя, вместо того, чтобы благословить брак, пристрелил обидчика. Дочка, мол, не выдержала стыда и сиганула в пруд. С тех пор ее душа и мается, не находит покоя.
– Сказка.
– Да, – неожиданно для меня согласился Влад. – Такие байки в любой деревне услышать можно. Дальше – интереснее. Рассказывают, что стала наша дамочка мужиков со свету сводить. Месть такая, за погубленные молодость и душу. Тот на тракторе с обрыва свалился, там пацан утонул, кого-то бык забодал. Впрочем, все случаи обыденные, легко на несчастный случай списать, но народ у нас любит нагнетать. Особенно здесь, в глуши. Всякой смерти злые происки приписывать. Вот и валили все на покойницу. А еще случай был, подлил масла в огонь. Приезжал историк из города и сгинул. Нашли его в склепе, рядом с останками дочери графа. Чуть ли не в обнимочку с ней лежал.
– Надо бы и нам на склеп посмотреть, – взыграл во мне интерес несостоявшегося археолога.
– Вряд ли получится. Васька говорит, председатель приказал его бетоном залить, чтобы нечисть не могла выбраться…
Мы сидели у озера, дымили сигаретами.
– А знаешь, что я по этому поводу думаю?
– Ну?
– Мне кажется, прав Трофимыч. Здесь гранит кругом, возможно – радиация. Или выходит газ какой-то глюканутый…
– Глюкогенный, – машинально поправил меня Влад.
– Пусть – так. Не вижу разницы. Так вот, нанюхались мы этого газа без цвета и запаха, и стали нам черти мерещиться…
– Почему же только нам? Девчонки ведь ничего не видели.
– Может из-за особенностей их организма газ на них не действует?.
– Кто его знает…
Музыка умолкла и вместо Стинга окрестности наполнились веселыми ритмами танцевальной мелодии. Девчонкам надоела тоскливая заунывность популярного певца, и они решили поменять кассету.
Я обернулся. Мне показалось, что возле костра три тени. Называется – допился, дослушался, донюхался. Или – все перечисленное вместе взятое.
– Ты тоже видишь?
Влад, не отрываясь, смотрел в сторону костра. Значит, зрение меня не обманывало? Не может одно и то же, привидеться сразу двоим. Хотя, кто его знает? Я уже ни в чем не был уверен.
Что за наваждение?
В черепушке будто щелкнуло и перевело стрелки внутренних часов.
Влад тоже не мог сообразить, что происходит. Мотал головой, пытаясь вытрусить из нее лишнее, мешающее адекватно воспринимать реальность. А реальность изуверски издевалась над нами. Словно кувалдой шандарахнула по мозгам. И хоть физической боли не ощущалось, тем не менее, все вокруг пошатнулось, переломилось, разлетелось на мелкие осколки. А когда они кое-как склеились, картинка оказалась под стать внутреннему сумасшествию. Ни забористой танцевальной музыки, ни пляшущих девчонок. Все тот же приторно заунывный Стинг и скучающие за столом наши жены.
Вид у нас, наверное, был еще тот. Девчонки, глядя на нас, рты поразевали, а сказать ничего не смогли.
Влад сориентировался сразу. Бросился к столику, схватил бутылку, наполнил два стаканчика, от души, до краев, и протянул один мне. Я проглотил содержимое залпом, как воду, даже не скривился. А девчонки так же, молча, смотрели на нас, только теперь не растерянно, а осуждающе. Мол, сволочи вы этакие, лазили неведомо где, потом явились, словно белены объевшись, и сами водку глушите…
– Простите, дамы, – выдавил из себя Влад, прежде, чем гнев дражайших воплотился в слова. – Чисто мужской спор. Выпить стакан водки залпом. Поигравший должен был убирать стол. Но, так как проигравшего нет, придется вам убирать. А сейчас выпьем все вместе.