Таких чудовищ, повторяю, было в моем паноптикуме-гербарии предостаточно, но вот теперь рядом сидел человек — не проститутка, не забулдыга и вроде не совсем сумасшедший, — которому удалось вполне прилично связать даже не два, а несколько тысяч слов, и который вынудил меня, без протекции начальства и нажима со стороны высоких покровителей, предложить ему то, что я ему предложил, и который…
— Но почему же, черт подери, "нет"?! — громогласно возопил я.
Ответ его был тяжел как булыжник:
— Потому, что история не закончена.
— Ага, — кивнул я, — понимаю. И заканчивать ее, разумеется, придется мне?
Он тоже кивнул:
— Разумеется.
От такой наглости я вспотел.
— Но почему?! — возорал я.
— Да потому, что когда вы, все хорошенько обдумав, придете ко мне домой…
— Вы покажете мне волосатого мальчика! — догадался я. — Так?
Однако чувство юмора действительно не числилось в списке его добродетелей либо же недостатков.
— Мальчик ушел, — с тихой укоризной проговорил он. — Разве вы забыли? Мальчик ушел, но я покажу вам кольцо и конверт…
— Да-да, — сказал я. — Конечно. Кольцо и конверт. А мальчик ушел. Но постойте… — И только тут в голове моей что-то зашевелилось.
А он ждал. Он терпеливо ждал, пока нужные извилины в моем захудалом мозгу сплетутся все же в одним им ведомую хитроумную комбинацию, которая бы позволила мне наконец окинуть мир просветленным, одухотворенным и оплодотворенным репродуктивной работой мысли взглядом — и тогда…
И тогда я вдруг закричал:
— Да вы что, с фонарем столкнулись?! Вы думаете хотя бы иногда, о чем говорите?..
Кажется, впервые на сумеречном, если не сумрачном лице гостя появилась слабая тень улыбки. Не ухмылки, а именно улыбки. И пусть усталой, вымученной — но тень ее появилась.
— А быстро до вас доходит, — сказал он. — За это время можно совершить кругосветное путешествие.
— Скатертью дорога, — предложил я. — Так значит, вы утверждаете, что видели волосатого мальчика собственными глазами?
— Как в данный момент вас.
— И видели то самое кольцо и загадочный конверт?
— Не только видел, но и держал в руках. Они и сейчас в моем доме, в библиотеке, в правом верхнем ящике письменного стола.
— Так-так, — сказал было я и подумал…
Да нет, если честно, ни черта я тогда не подумал. Думать я начал значительно позже, а тогда только сказал "так-так" — и всё.
— Вот потому я и прошу вас придти ко мне, — подытожил он.
Я снова кивнул:
— Ну да, посмотреть содержимое конверта, полюбоваться на загадочное кольцо, а заодно и мимоходом дописать вашу незаконченную историю. Простите, но я все-таки не вижу причины, почему вам самому не заняться этим. Сказавши "А", надо говорить и "Б"…
Его глаза сверкнули:
— Ни за что!
— М-да… — сочувственно пробормотал я. — Понимаю… — Хотя — ни черта я тогда не понимал…
— Так вы придете?
Знаете, наверное, к тому времени я был уже достаточно заинтригован, потому что, неопределенно помахивая головой, промычал:
— М-м-м… должно быть… Должно быть, возможно, вероятно, приду… м-м-м…
Он встал.
— Когда?
— Когда… Ну, давайте хотя бы завтра.
Он вдруг решительно выпятил челюсть.
— Идемте прямо сейчас!
Однако я тоже вдруг решительно выпятил челюсть.
— Еще чего! Я же на службе, сударь, а завтра — завтра выходной. И потом, на сегодня у меня запланированы еще кое-какие дела, личного характера…
Но хватка гостя была сродни бульдожьей.
— Хорошо, приходите вечером, можете даже ночью. Моя семья отдыхает на Корсике, так что вы никого не побеспокоите. Договорились?
— Ну ладно, — сдался я. — Но навряд ли освобожусь раньше десяти.
— Отлично. — Он протянул руку и взял со стола папку с рукописью.
— Можете оставить, — предложил я.
Он нахмурился:
— Полагаю, это преждевременно. До скорой встречи, сударь.
Я тоже поднялся.
— До встречи… Послушайте, уважаемый, не совсем скромный вопрос?
Он был уже у двери.
— Да?
Я невольно замялся, подбирая слова, но наконец подобрал.
— Скажите, ваше… сочинение… э-э-э… случайно попало ко мне?
(Господи! — он улыбнулся во второй раз.)