Исходя из направления следов, он решил сначала проверить на всех палубах, поочерёдно, люки, расположенные по оси «А». И уже после вернуться к оси Б, по которой как раз и шла внешняя аварийная лестница.
Палуба «Ё», тоже пусто. И тоже люк «А» никто давно не открывал.
«Дальше…»
Палуба «Е»…
«Дальше…»
Палуба «Д»…
«Дальше… Хотя нет… Что это?»
Антоний внимательно вгляделся в блестящий стык люка и одновременно машинально поправил иглер. Было видно, что шлюз «А2 на палубе 'Д» недавно кто-то открывал.
— Марсия? Я здесь нашёл кое-что…
Антоний отправил голосовой вызов по внутрикорабельной трансляции. Это было не столь удобно, как через пси, но Марсия Морганова не была пси-интегрированной. Да в общем-то, Антоний уже привык, поскольку на всём Доброхоте был только один пси-интегрированный космик — он сам.
Марсия не ответила, а потом эфир взорвался сообщениями о перестрелке на палубе «В»… Антоний подхватился и быстро зашагал к требуемому шлюзу, прекратив мешающие раздумья и сомнения.
Диверсант объявился сам.
Когда на палубе «В» распахнулся внешний люк шлюза «А», то Антоний уже был рядом. Выскочивший наружу диверсант, одетый в аварийный гермо, поймал три демолитора и поплыл в открытый космос бесформенным, изломанным мешком.
— Это Карелов, я достал его на внешней обшивке. Кто-нибудь есть на связи?
Кассий Васильев
Кассий увидел звезду совсем рядом, такую знакомую… Но никак не мог понять, чем именно она знакома…
— Марсия? — внезапно в его голове выстрелила догадка…
А затем рядом зажглась ещё одна звезда, затмевающая весь окружающий космос.
Антоний Карелов
Антоний проводил взглядом улетавшее в пространство изломанное тело диверсанта и кряхтя полез в шлюз. Очень хотелось выпить. Забравшись внутрь, он задраил внешний люк и запустил заполнение хоть и бедной кислородом, но всё же атмосферой.
— Внимание! Это Карелов, я отрываю внутренний люк, не подстрелите меня!
— Заходи, Антоний.
В ответ вышел на связь один из запоздало прибежавших боевиков Единых. Он, в паре с обычным, рекрутированным в патрульные, космиком, находился на одном из ближайших к отсеку постов. Поэтому почти успел подловить диверсанта у шлюза, однако «почти» не считается… И теперь встречал здесь Карелова.
Антоний оказался на грузовой палубе В, и сразу взял быка за рога:
— Сикст, что здесь произошло? Где Марсия? — обратился он к боевику Единых и толпящихся рядом пятерым патрульным.
— Пассажиры заметили неладное и сообщили Марсии, пока она делала инъекции гибера детям. С ней были двое наших, плюс она собрала местных патрульных и заблокировала контейнер с подозреваемыми. Потом они их взяли, обыскали и допросили. Марсия допрашивала лично.
— И что? Как одного упустили?
— Не знаю. Все, кто был в деле, погибли. Включая Марсию.
— Проклятье! — Кулак Карелова ударил по переборке рядом с входом в шлюз. — Показывайте!
Один из патрульных повёл их в глубину лабиринта из контейнеров. Идти пришлось осторожно, огибая ослабших, а то и вовсе потерявших сознание беженцев.
— Антоний, — обратился к Карелову один из патрульных. — Марсия не успела сделать инъекции всем детям в отсеке. Часть доз испорчена взрывом. Двое наших продолжают обход детей, но на всех не хватит.
— Проклятье! Я не знаю, как вы будете выбирать, но гибер должен быть обязательно поставлен детям Септима и Кассия. А также Кармелле. Сикст, проследи! А я займусь диверсантами дальше. Ты сказал, что их было несколько?
— Трое. Один выжил и взят в плен.
— Ублюдок, лично выкину его в космос!
С Кареловым остались трое патрульных, они и привели его к месту, где произошло столкновение.
Прижатые магнитами к палубе лежала Марсия и её сподвижники. И висели где-то под потолком тела других убитых — как раз один из патрульных собирался их убрать. А ещё двое с мрачным видом караулили жалко выглядящего сильно избитого и залитого красным беженца.
— Он же сейчас кровью изойдёт в невесомости, кого допрашивать будем? — заметил Карелов.
— Это не его. Подонку повезло. Да и реген я ему вколол на всякий случай, — ответил патрульный.
— Слышишь меня? — Антоний наклонился к диверсанту. — Ты кто такой? На кого работаешь? Есть здесь ещё сообщники?
Ствол его верного двадцать пятого больно уткнулся в шею арестованного.