Дамиан в качестве начальника отряда с каждым днём становился все суровее и гнал их вперед с удивлявшей Лину жёсткостью. Даже на неё сердито покрикивал. Зато ночью, прижимая девушку с себе, виновато шептал, что по-другому нельзя. Им нужно как можно скорее перевалить горы и войти в цивилизованную часть Гремона.
По карте Дамиан мог наблюдать, сколько они прошли за день, и радости ему это не доставляло.
Его пугало то, что они двигались слишком медленно, гораздо медленнее, чем он планировал. А это могло привести к тому, что им не хватит еды. Охотиться было особо не на кого: кроме коз и горных сурков тут не водилось другой живности, а они оказались слишком шустрыми для неопытных охотников. Остановившись на ночлег накануне пятого перехода, он потребовал выложить из сумок и пересчитать всю еду. Так они будут знать, на что рассчитывать.
Лина и Тина распотрошили свои саквояжи. Маркус, которому досталась по наследству сумка Кавериско, тоже сунул в неё руку, но был остановлен магичкой.
- Подожди, я её на тебя настрою, а заодно посмотрю, что там есть.
Парень уже усвоил, кем приходился Лине злобный маг, поэтому без разговора протянул сумку ей:
- Забери. Она же твоя.
Девушка рассмеялась.
- Да не отнимаю я её, наоборот! Тащи сам! Только сейчас она бесхозная: заклинание Герарда я сломала. Нужно сделать новое, на тебя.
С этими словами она принялась выгружать всё, чем Кавериско запасся в путь. Чем больше вынимала, тем больше глаза у неё лезли на лоб. Там было всё: амулеты самых разных назначений в товарных количествах, одежда на все случаи жизни, драгоценности, банковские аккредитивы, суммы на которых во много раз превосходили то, что маги отдали Лещу и его команде, документы разных королевств на разные имена... Возникало чувство, что Кавериско таскал с собой всё своё имущество.
Еда тоже была, правда, специфическая. Сухое печенье, высушенное повидло в пластинках, засахаренные фрукты, орехи, изюм, чернослив... Ещё нашлись мед и густое варенье в запечатанных горшочках. Как выяснилось, маг был примитивным сладкоежкой.
- Так вот чем он всю дорогу хрустел, - догадался Маркус и добавил разочарованно, - а меня ни разу не угостил.
Равнодушная к сладкому Лина тем временем разбирала остальное имущество. Простые амулеты она оставила Маркусу: он сможет их продать и получить приличные деньги. Сложные артефакты оставила себе: их было опасно отдавать в неумелые руки. Банковские аккредитивы тоже забрала: она может доказать, что после смерти мужа является их законной владелицей, а в руках других людей они вызовут ненужные вопросы. Она и не ожидала, что ее покойный муж ворочал такими деньжищами. Прикинув, сколько там всего, присвистнула и решила поделиться богатством с Линой. Даже половины ей хватило бы на долгую и безбедную жизнь в любом уголке Девяти королевств. Пусть и подруге перепадёт, заслужила.
Одежду запасливого мага вместе с припрятанными по карманам золотом и серебром она отдала тому же Маркусу: парень влип в историю в чём был, а его личные вещи достались ребятам Леща. Дамиан не хотел рассекречивать перед имперцами то, что Маркусу удалось спастись, поэтому Тина и не затребовала его пожитки, он остался в чём был.
Конечно, Дамиан и Стефан поделились с ним рубашкой и штанами, но переодеться бедняге было не во что. А в сумке Кавериско нашлись и брюки, и рубашки, и жилеты, и камзолы, и мантии. Что самое важное: всё на высокий рост, потому что покойный маг был лишь немногим ниже Дамиана. Правда, в его рубашках тощий Маркус тонул, но это можно было пока пережить, а потом просто ушить, зато руки и ноги не торчали из рукавов и штанин.
Пока Эммелина разбиралась с вещами Кавериско, Тина с Дамианом делили припасы. При самом скромном их расходовании, даже с учётом сладостей, еды оставалось максимум на девять дней.
Дамиан собрал всех вокруг костра, объявил о положении вещей и потребовал, чтобы всё напрягли свои силы: они всё ещё идут вверх, хотя должны уже были перевалить хребет и начать спускаться.
Позже, лёжа в палатке рядом с Линой, он признался, что боится. Конечно, в первую очередь за неё: она уже и так похудела чуть не вдвое, её скоро начнёт ветром сдувать. Но ещё ему страшно за Ромуальда. Пока что Ромочка с достойной восхищения твердостью переносит лишения и трудности, но что будет дальше? Его долг доставить князя домой живого и здорового.
В то же самое время Ромуальд развивал перед Маркусом своё видение ситуации. Вернее, он пересказывал парню либретто своей новой оперы, где главным героем был, конечно, благородный князь.
На самом деле именно сейчас для Ромуальда настало время проявить героический характер и причиной этому было наличие восторженного зрителя. Поэтому он ни на что не жаловался, терпел всё, даже окрики Дамиана, стиснув зубы лез в гору, а на привалах старательно ставил шатры и следил за похлёбкой.