Когда танец снова свел их вместе, маркиз мягко упрекнул ее:
– Я просил бы вас прекратить...
– Не понимаю, о чем вы...
– Не смотрите на меня так, будто собираетесь вскрыть мое тело и исследовать, точь-в-точь как студенты-медики, которые вечно возятся с трупами. – Он взял ее за руку.
– В таком случае вы стали бы самым ужасным объектом для исследования...
– Это еще почему?
– Потому что у вас нет сердца, а есть один лишь ум для ваших важных дел! На месте сердца у вас обнаружили бы только пустое место и, может, еще несколько страниц из бухгалтерской книги.
– Ну и ну! Признайтесь, мисс Бейкер-Снид, вы всегда такая язвительная или только со мной?
– Только с вами. – Она невольно засмеялась. – Прежде всего я совершенно не собиралась танцевать, а вы вынудили меня вспомнить то, что я давно забыла.
– Я и сам не думал сегодня танцевать, – Маркус смущенно улыбнулся, – но мне показалось, что Радмер позволил лишнее по отношению к вам, и я поспешил прийти на помощь.
Тут Онория не на шутку рассердилась. Какая самоуверенность! Она обернулась, готовясь испепелить его взглядом, но вдруг увидела устремленный на нее с явной завистью взгляд какой-то леди.
Ей и в голову не приходило, что женщины могут завидовать ее положению. Онория оглянулась на маркиза. Да, он действительно мужчина с эффектной внешностью. Статная, с гордой осанкой фигура, широкие плечи, узкая талия, длинные сильные ноги... Онория видеть не могла мужчин с толстыми рыхлыми бедрами или, наоборот, с жиденькими и субтильными... А эти поразительно яркие синие глаза и черные волосы, блестящие как вороново крыло!
Онория подавила невольный вздох. Плотоядный Радмер оказался к тому же еще и жалким трусом, и Тремонт с легкостью избавил ее от его общества.
Презрительно фыркнув, Онория снова встретилась взглядом с маркизом.
– Я благодарна вам за заботу, но мне не нужна ваша помощь.
– В самом деле? Почему же тогда вы позволили этому невеже так долго держать вашу руку?
– Он должен был как следует рассмотреть кольцо. – С многозначительной улыбкой Онория взглянула на свою руку, лежавшую у него на плече. – Действительно прелестная вещь!
Вдруг маркиз схватил ее руку и увлек к террасе, а их место тотчас заняла другая пара.
С террасы до них долетал прохладный ветерок, а у самого ее уха звучал низкий, бархатный голос Тремонта:
– Вы сказали Радмеру, что это мое кольцо?
Она невинно взглянула на него.
– По-вашему, нужно было сказать?
– Нет, черт побери. Если он об этом узнает, то непременно захочет его приобрести!
Онория и сама не понимала, что заставляет ее дразнить Тремонта. Маркиз не любил проигрывать, а она приехала на бал вовсе не для того, чтобы бесить его, а лишь чтобы напомнить: кольцо находится у нее и ему дан очень короткий отрезок времени для принятия решения. Или он уплатит требуемую сумму, или потеряет кольцо – все очень просто, и ей совершенно ни к чему вызывать его раздражение.
Тем не менее неожиданно для самой себя она злорадно улыбнулась.
– Разумеется, я рассказала лорду Радмеру, что это кольцо – знаменитый талисман Сент-Джонов, после чего он сразу загорелся желанием приобрести его. Меня это очень устраивает: если мы с вами не договоримся... – она выразительно повела рукой, – тогда придется продать кольцо Радмеру. Полагаю, после этого его станут называть талисманом Радмеров, верно? Воображаю, что вы почувствуете, когда кольцо вашей матери окажется в чужих руках!
Лицо Тремонта вспыхнуло, глаза его засверкали, губы крепко сжались, складки в углах рта побелели. Онория инстинктивно отшатнулась, но Тремонт поймал ее за локоть, а затем молча повел к дверям, выходившим на террасу, к тому самому месту, где застал ее с Радмером.
Оркестр заиграл быстрый вальс, и в зале поднялась суета: дамы меняли кавалеров, кто-то уходил, другие пары занимали места.
– Кажется, нам больше не о чем говорить, не так ли? – Онории вдруг стало душно, так волновала ее близость маркиза. – Благодарю вас за чудесный танец, но, боюсь, мне пора уходить...
– Нет, не пора, – отрывисто бросил он. – В данный момент кольцо находится у вас, и вы отлично знаете, что оно – мое!
– Было вашим! – Сердце Онории бешено стучало, ладоням стало жарко. – Мне не больше вашего нравится эта ситуация, но, если вы не согласитесь на мои условия, придется продать кольцо кому-нибудь другому. Поверьте, у меня нет иного выхода.