Схватив руку Онории за запястье, он сильно стиснул ее. Банкноты полетели на землю, и она в ужасе ахнула.
Маркус уставился на рассыпавшиеся деньги, словно не веря своим глазам, и Онория, воспользовавшись его замешательством, поспешно выдернула руку, а затем принялась подбирать упавшие деньги. При этом она время от времени бросала сердитые взгляды на маркиза.
– Извольте сказать, что все это значит. Пятнадцать фунтов! По-вашему, это стоит всего пятнадцать фунтов?
Онория недоумевающе уставилась на него, и к ней тут же вернулось ее недавнее возмущение.
– Слишком мало, верно? Я тоже так считаю, но противный ювелир не прибавил ни пенса! – Она бросила на дверь лавки мстительный взгляд. – Если бы у меня было время, я продала бы вещь на аукционе, который состоится через две недели, но... – Тут Онория вдруг поняла, что слишком разоткровенничалась. – Не важно. Это вас не касается.
– Как это не касается!
– Простите?
– Только потому, что я не согласился на ваше смехотворное предложение, вы решили заложить кольцо и тем меня наказать!
– Кольцо? Наказать? – Онория взглянула на банкноты и вдруг звонко рассмеялась. – Так вы решили, что я продала ваше кольцо!
Маркиз не сводил с нее настороженного взгляда.
– А разве вы его не продали?
– Нет. – Сунув деньги в ридикюль, Онория стянула левую перчатку: на пальце тускло поблескивало кольцо Сент-Джонов.
Лицо Маркуса просветлело.
– Слава Богу! А я подумал, что вы уже совсем во мне разуверились.
– Еще нет.
– А что же вы продали, если не кольцо?
Онория натянула перчатку и решительно повернулась к нему спиной.
– Это, милорд, вас не касается.
Она успела спуститься всего на две ступеньки, и тут он схватил ее за локоть, а затем решительно повел к своему экипажу.
– Что вы делаете?
– Хочу отвезти вас домой.
—О! Вы когда-нибудь спрашиваете у людей их согласие?
– А что, идти пешком через двадцать кварталов приятнее, чем проехать их в карете?
Маркиз был прав: ей вовсе не улыбалась утомительная прогулка, тем более что ветер набирал силу и грозил испортить ее любимый капор.
– Я вовсе не возражаю против вашей кареты. – Онория вздохнула. – Просто мне было бы гораздо приятнее, если бы вы предложили меня подвезти, а не приказали ехать с вами.
– Но это же в ваших интересах...
– И все равно, мне решать, что для меня лучше.
– Черт побери! – Маркус глубоко вдохнул и повел плечами. – Хорошо, будь по-вашему. – Он сделал поклон и с преувеличенной вежливостью произнес: – Мисс Бейкер-Снид, не окажете ли честь проехать со мной?
– Уже лучше. – Она одобрительно кивнула. – А теперь произнесите это еще раз, только не кривляйтесь.
–Что?
– Вы изобразили почтительного кавалера, как актер в домашней постановке. – Онория вопросительно посмотрела на него. – Кстати, у вас дома ставили театральные пьесы?
– Нет.
– Даже когда вы были мальчиком?
– Нет.
– Просто безобразие! Я имею в виду – у вас столько братьев... Как же вы развлекались?
Маркиз презрительно усмехнулся:
– Когда не разыгрывали друг друга, то боролись. Да, именно так: основным видом развлечения у нас была борьба.
– Понятно. Какая жалость, что вы никогда не играли в пьесах, потому что если бы вы немного поучились хорошим манерам, то могли бы претендовать на первые роли. А вот мы с сестрами часто устраивали домашние спектакли и как-то даже показывали родственникам «Ромео и Джульетту» во время каникул. Вам следует непременно как-нибудь к нам прийти, чтобы получить представление о более достоверной игре.
– Нет уж, благодарю.
– Жаль. Хотите верьте, хотите нет, но моя сестра Порция – настоящая актриса. Она могла бы научить вас, как избавиться от этих неприятных манер. – Столь великодушное предложение было встречено сдержанным молчанием, и Онория мягко улыбнулась. – А теперь, если вы меня извините, у меня еще остались дела, которые мне нужно сделать до возвращения домой. – Она на ходу придумала этот невинный предлог, чтобы отказаться от приглашения, и уже повернулась, чтобы уйти, но Маркус опять остановил ее, удержав за руку.
Онория обреченно вздохнула.
– Это так обязательно?
– Мисс Бейкер-Снид, мне нужно поговорить с вами, вопрос очень срочный.
– Ну что ж...
Скосив глаза, Онория украдкой посмотрела на его карету. Куда приятнее вернуться домой в этом роскошном экипаже на прекрасных рессорах, чем тащиться пешком, и тем не менее...
Разве она не дала себе слово, что больше не останется наедине с маркизом?
Резкий порыв ветра взметнул ее юбки, и Онория вздрогнула.
– Что ж, пожалуй, я согласна. А дела пока подождут.